Молчание костей - стр. 25
– Выглядит так же противоестественно.
– Если это устройство поможет нам вывезти разумника с Малграсена – а оно поможет, не сомневайся, – его противоестественность перестанет тебя тревожить.
Пустота замерцала, и на мгновение в ней что-то появилось: ящик в ящике, что-то вроде контейнера с окнами. И за стеклом виднелось нечто втиснутое в этот контейнер. Нечто скрюченное, чуждое и живое.
– Медлить нельзя, – добавил Лагганвор. – Повреждения, нанесенные ящику, влияют на систему эффекторного вытеснения. Если она сломается, нам не удастся скрыть тот факт, что в багаже есть щелкун.
Фура потерла металлические пальцы. Они основательно промерзли.
– Что случится… если я суну туда руку в момент сбоя?
– Я бы не советовал, – сказал Лагганвор.
Два часа спустя они летели в катере прочь от Малграсена. К облегчению и удивлению Фуры, их не задержали на выходе: документы в аптечке удовлетворили таможенников, а ящик спровоцировал разве что несколько насмешливых взглядов. Никто даже не потрудился пошарить рукой в пространстве, которое казалось пустым. Механизм эффекторного вытеснения проработал ровно столько, сколько понадобилось, и присутствие щелкуна не было раскрыто. Они прошли досмотр без лишних вопросов, и скафандры благополучно дождались их в хранилище.
– Я думала, вылет временно запретят для всех, – сказала Фура, в то время как Адрана вела катер через скопление местного транспорта, пробираясь между катерами и космическими такси в свободное пространство, где парила «Мстительница». – После стольких неприятностей, в которые мы вляпались…
– Эти мозаичники работали неофициально, – проговорил Лагганвор, рассеянно вычищая грязь из-под ногтей. – Силы, стоящие за ними, могут свободно действовать только на условиях анонимности, а таковой не добьешься, обратившись к таможенникам – дескать, задержите-ка для нас вон этот ни в чем не повинный экипаж. В утренних газетах напишут что-нибудь о беспорядках, но я очень сомневаюсь, что таможенники в курсе инцидентов, которые произошли сегодня вечером. Я не сомневался, что мы уйдем.
– Так почему же ты вспотел, как и все мы? – спросила Фура.
– Это, дорогой капитан, необходимая часть представления. Любой наполовину честный экипаж немного вспотел бы, улетая. – Он порылся в кармане внутреннего слоя своего скафандра. – Я припрятал это на случай, если нас все-таки станут допрашивать. Всегда полезно подбросить таможенникам какую-нибудь косточку, и пусть тащат ее домой, раздуваясь от гордости.
Он достал бутылочку и свинтил пробку. Понюхал, глотнул, театрально вздохнул и передал бутылочку Прозор. На борту действовала сила тяжести от тяги работающего двигателя, так что вполне можно было отхлебнуть из горлышка, что космоплавательница и сделала, не скромничая, а потом вытерла горлышко рукавом и вернула бутылочку Лагганвору:
– Очень вкусно, Лаг.
– На здоровье, дорогая Проз.
– Но ты, как ни крути, вспотел.
Лагганвор изобразил страдание:
– Конечно, я испытывал некоторые опасения за благополучие нашего нового компаньона. Особенно после того, как беднягу подстрелили. Но повреждения, похоже, ограничиваются внешним ящиком, а капсула для гибернации осталась цела. – Лагганвор похлопал по крепкому контейнеру, втиснутому между креслами.
– Здесь он в полной безопасности. И лишним ртом на борту «Мстительницы» не станет. В капсуле есть все, что ему нужно.