Молчание Апостола - стр. 31
– В горах Шотландии, Эли. Это еще что! В юности, как мне рассказывали, он бегом загонял по холмам оленя.
– А слышали бы вы, мэм, как я играю на волынке, – мечтательно произнес дворецкий. – Особенно An Eala Bhàn…
– «Белая лебедь», – перевела Эли. – Одна из моих любимых мелодий. Не делайте удивленных глаз, Артур. На каком языке я отдавала вам команды в том подвале? Ну да, я знаю гэльский, с полдесятка древних языков и примерно столько же европейских. Как вы сказали: если бы за каждую страницу проработанных учебников мне давали бы пинту пива…
– Наоборот, Эли, наоборот. – Артур рассмеялся. – А какой пышечкой вы при этом стали бы!..
– Ну уж нет, – отрезала Эли. – Меня моя фигура вполне устраивает.
– Меня тоже, – торопливо вставил Артур.
– Консенсус достигнут, – сказала Эли. – Бренди выпит… почти. Не пора ли нам вернуться к делам, очень даже насущным?
– Прошу прощения, Эли, – сказал Артур. – Но, взглянув на ваши ручки, я вспомнил…
– Только теперь шутки в сторону, – нахмурившись, отреагировала Эли. – Да и комплименты тоже. Артур, ваше, а может, и наше положение очень серьезно, и…
– И вот что я вспомнил. Бандитов в подвале было четверо. Но на руках двоих из них, включая монсеньора, были черные шелковые перчатки.
– Монсеньора?
– Старший этой четверки. Он предложил называть его так. Я не спорил. Тем более что и остальные головорезы так к нему обращались.
– Второго в перчатках тоже титуловали «монсеньор»?
– Нет. Тот вообще молчал. Громилу, который должен был меня зарезать, звали брат Максимус. И еще одно имя я запомнил: брат Дидимус. Изощреннейший мастер пыток. Уж этого субъекта я вряд ли забуду.
– И это все, кого вы помните?
– Нет. Был еще босс всей этой шайки. В подвал он не спускался. Его тоже называли монсеньором, но серьезно и уважительно, обращаясь к нему только изредка. Он сидел в машине рядом с водителем.
– Ну что ж, Артур, – сказала Эли. – Для начала не так уж мало. Дай нам Господь немного времени, нароем и еще что-нибудь.
Артур поднялся, прошел к вешалке в прихожей и достал из кармана пальто смятую бумажку, в которую когда-то была завернута статуэтка Иштар.
– А это что такое? – осведомился он. – Почему вы хотели, чтобы мы забрали бумагу с собой?
– Вы удивитесь, – медленно произнесла Эли. – Но профессор Лонгдейл взял с меня слово, что в случае непредвиденных обстоятельств эта бумага попадет в руки к вам.
МакГрегор приподнял брови.
– Не статуэтка? Именно обертка? – Артур положил бумажку на стол, разгладил ее ладонью и увидел кое-что весьма любопытное. – Что это за чертовщина? – воскликнул он.
На бумажке был текст. Он состоял из трех абзацев на разных языках: английском, французском и…
Первые два Артур прочитал, едва пробежав по ним взглядом. Это была инструкция по пользованию гелем для рук.
Третий абзац смотрелся какой-то тарабарщиной. Некоторые буквы были Артуру знакомы: «с», «е», «о» и еще с полдесятка, но остальные…
– Что такое? – Он подвинул бумажку Эли. – Это на русском?
– Нет, на тарабарском, – хмуро буркнула она. – Будем ломать голову?
– Если и будем, то недолго. – Артур улыбнулся. – Я, знаете ли, являюсь одним из самых востребованных составителей кроссвордов, шарад и прочих задач, требующих немалой эрудиции, трижды чемпионом Соединенного Королевства и победителем двух конкурсов газеты «Нью-Йорк Таймс». А ведь кроссворды там!.. При этом я еще и очень скромен. Итак, к делу. Известно, что буквы в английском и русском разнятся существенно, а посему пройдем-ка в кабинет. – Он встал и направился к дверям.