Молчание Апостола - стр. 22
– Ну так спрашивайте, черт вас возьми, только не о какой-то чертовщине, о которой я в жизни не слышал! И снимите с моих рук эту гадость!
– Снимать эту гадость, как вы ее назвали, мы не будем. Наручники гарантируют, что даже неадекватное поведение вашей милости беседе все-таки не помешает. Но, идя вам навстречу, вопросы зададим новые, из тех, которые еще не звучали. Когда и где вы встречались с Сусанной? Я вижу ваше искреннее удивление. И все же?
– Я знаком со многими женщинами, но Сусанны среди них нет.
– Сусанны? Мироносицы?
– Тем более.
– Сделаем вид, что поверили вам на слово. Далее: когда в последний раз вы были на Патмосе?
– Я знаю, что это и где, но никогда там не бывал.
– Нас не интересуют ваши отрицательные ответы. Вы понимаете, что я имею в виду?
– Думаю, что да. – МакГрегор огорченно вздохнул. – Это значит, что если я не отвечу на ваши вопросы, хотя понятия не имею, о чем они и к чему, то с бренным нашим миром мне придется расстаться.
– Но не сразу. – Монсеньор поднял палец. – Брат, стоящий рядом с вами, не только мастер отпускать пощечины шутникам. Он еще и прекрасный знаток анатомии, особенно в части, касающейся нервных узлов. Я видел, как в его руках прошедшие огонь и воду ребята из SAS скулили, выли и орали как псы, с которых сдирают шкуру. – Он коротко кивнул.
Бандит, стоявший рядом со стулом, легонько тряхнул правой рукой, тут же поймал в нее выскользнувшее из рукава небольшое шило с длинным и тонким острием. Левой рукой он раздвинул волосы Артура, прикрывавшие шею, и слегка коснулся острием шила точки на коже. МакГрегор вскрикнул.
– Вернемся к нашим баранам. – Сейчас босс был очень серьезен. – Когда в последний раз вы были на Патмосе?
– Да не был я там никогда. Черт бы драл этот Патмос и вас вместе с ним!
Шило вошло в тело всего на пару миллиметров. На этот раз Артур заорал от немыслимой, пронзающей все тело боли. Босс поднял руку, и мастер пыточных дел вынул шило из ранки.
– Богом клянусь, в какого уж из них вы там верите. – МакГрегор тяжело дышал, а по лицу его катились крупные капли пота. – Не был…
– Что ж, к Патмосу мы, возможно, еще вернемся, – добродушно произнес монсеньор. – А что крифиос? Где он?
– О боже, боже, боже! Да я даже не знаю, что это слово значит. Латынь я изучал, и то не слишком усердно, а это что-то на греческом, из которого я знаю, пожалуй, лишь алфавит… – Он снова заорал от боли. – Клянусь всеми своими предками, не знаю я, где этот ваш крифиос!
Босс удрученно покивал.
– Брат Дидимус?
– Ваше преосвященство, он не лжет. Мои укольчики работают куда надежнее, чем все сыворотки правды, скополамины и амиталы, которые к тому же далеко не всегда дают реальный результат. То есть искомую правду.
– Жаль. Ну что ж, брат Максимус, тогда дело за вами.
Бандит, к которому обратился монсеньор, достал из ножен на поясе широкий и отполированный до блеска нож и посмотрел на босса.
– И маленькая деталь, брат Максимус. Сделайте с галстуком. И поэлегантнее. Все-таки аристократ.
– Прошу прощения, монсеньор. Но ведь он ничего не сказал, даже не знал, о чем речь. Так нужен ли галстук?
– А поводить доблестную лондонскую полицию за нос? Пусть потом гадают, отчего и Лонгдейл, и МакГрегор?.. Кстати, может, вы позволите мне решать, как нам вести дела?
– Прошу прощения, монсеньор, лишь один вопрос. – Бандит с ножом поцеловал медальон, висевший у него на шее. – Он все-таки крещеный христианин, католик. Не следует ли дать ему отпущение грехов?