Мои любимые преступнички - стр. 32
А некоторые просили наказать их по всей строгости. Внезапно включились гирлянды на потолке, и зажглись тысячи лампочек. Наверное, только им и удалось уцелеть. Повсюду валялись обломки крыльев, хвосты рыб, птиц…Мне было больно на все это смотреть. Кто-то схватил меня за руку, я обернулась и увидела Вилли. Я положила голову ему на грудь. Как же хорошо, что он со мной!
— Прости меня, что уговорила тебя участвовать в выборах! До чего мы дошли! Что теперь будет?
Вилли обнял меня, ему тоже было плохо.
— А где Гин? - спросила я мужа, - ему, наверное, тоже тяжело?
Но Вилли ничего не ответил мне. Я вглядывалась в толпу, но Гина не было видно.
Там вдали стоял Кэрн, окружённый керинчанами.
Толпы, которые шли за Вилли теперь вообще нас не замечали. Все мчались к Кэрну, плакали, умоляли простить, бросались перед ним на колени.
— Встаньте! - просил он их, - в случившемся никто не виноват! Это стечение обстоятельств!
Недавние сторонники Вилли целовали ноги Кэрну.
— Не надо этого делать! - повторял он. Все хорошо! Все в порядке! Вы не в чем не виноваты!
— Накажите нас! Пожалуйста! - кричали люди.
— Каждый человек наказывает себя сам! - отвечал Кэрн.
Люди не отпускали его. Всем хотелось получить его прощение.
Наконец он не выдержал и попросил всех разойтись.
Люди виновато брели домой. Мы все испытывали чувство вины перед собой, перед другими керинчанами, перед Кэрном. Но только у нас с Вилли оно было во много раз сильнее, чем у других. Кэрн не взял с собой ни полицию, ни армию. Только одну сказку! Всё-таки он великий оратор, а мы глупые варвары! Одно меня удивляло, куда же исчез Гин? Где его команда журналистов?
Кто-то окликнул нас. Я оглянулась и увидела Кэрна. Его глаза были настолько добрыми, что я на мгновение забыла о том, что произошло.
— Нам нужно поговорить! - сказал он.
— Кэрн! Что с Лутте? - спросила его я.
Он указал на великого ученого, пытающегося выбраться из туннеля. Он был весь в пыли с огромным синяком под глазом, но при этом веселился, как обычно:
— Кэрн всем подарит шарик, а Алла мне фонарик.
Я почувствовала себя такой виноватой, что упала на колени:
— Лутте, прости меня!
Лутте даже прослезился, подошёл ко мне и поцеловал в щечку. Я не пыталась его оттолкнуть. После того, что мы устроили, я готова была смириться с чем угодно.
— Бей ещё! - сказал он, счастливая улыбка не сходила с его лица.
Но, Вилли оттолкнул его от меня и погрозил пальцем. Неужели, мой муж не понимает, что мы зашли слишком далеко, и теперь мы вообще не имеем ни на что прав. Сейчас уже не до ревности! Но Вилли, похоже, думал иначе.
— Ещё раз дотронешься до моей жены…, - он схватил Лутте и хотел ударить. Но Кэрн вдруг встретился взглядом с Вилли. В его глазах не было доброты. Сейчас президент смотрел на бывшего соперника с укором. С каждой секундой я все больше ненавидела себя. Именно этого я больше всего боялась. Лучше тюрьма, казнь, но только не эти строгие глаза. Они как будто проникали внутрь и резали все мое существо.
Но Вилли даже не смутился, он крепко сжимал плечи Лутте:
— Вы не маленькая Доли, Кэрн!
Вилли, похоже, сумел вывести нашего президента из себя! Мне всегда казалось, что Кэрн не способен злиться. Но сейчас он сжимал кулаки с трудом, сдерживая себя. Он начал говорить тихим страшным голосом.