Мои дорогие девочки - стр. 30
Мэдди надевала пальто, когда Блейк выглянул из своего офиса. Нездоровый цвет лица и усталые зелено-карие глаза свидетельствовали о том, что ему не мешало бы отдохнуть. Он слишком добросовестно относился к работе, но компания от этого только теряла, ведь босс постепенно профессионально выгорал.
– Как твои дела? – негромко поинтересовался Блейк, оглядываясь по сторонам. Он был в обычной рабочей одежде: джинсы, грубые коричневые ботинки, яркая сорочка и джемпер с круглым воротом, рукава которого, как всегда, были подтянуты до локтей. – Не возражаешь, если я сяду?
Блейк выдвинул стул и начал рассказывать о жене и детях, и о том, что младший ребенок пообещал съесть брюссельскую капусту в Рождество. Мэдди вежливо засмеялась – зачем ей знать об этом?
Нужно сообщить ему про письма, иначе она не успокоится.
– У меня есть хорошие новости… и плохие.
У него дернулся левый глаз.
– Какую хочешь услышать первой? – рассмеялась Мэдди, чтобы снять напряжение.
На лице Блейка было написано сильное беспокойство. Ему явно требовались успокоительные таблетки.
– Все не так плохо, – заверила она. – Компания Луизы отвергла наше предложение…
– О боже! – воскликнул он и обхватил голову руками.
– Но я получила хорошие новости из «Текила Тиз». Им понравилось…
Блейк застонал, и Мэдди подумала, что никогда еще не видела его в таком плохом настроении. Может, поругался с женой? Но при чем тут она?
– Хочешь кофе или чего-нибудь еще? – весело спросила она, но, казалось, он не услышал вопроса.
– Дело в том, – произнес Блейк, крутя в руках часы, – что я уже сделал, все, что мог: изучал ситуацию под разными углами зрения, жонглировал цифрами. Не знаю, что еще предпринять. Я понимаю, что у тебя сейчас очень тяжелое время…
Мэдди не любила, когда босс говорил таким тоном, – он действовал ей на нервы. Судя по всему, Блейк действительно в плохом настроении. Мэдди заметила, что в его огненно-рыжей шевелюре появилось много седых волос.
– О чем ты? – промолвила она.
– Мне придется урезать расходы.
– Что ты имеешь в виду?
Блейк облизал губы:
– Я вынужден сократить твои часы. И с остальными я тоже поговорю. Мне очень жаль, Мэдди. Мы так давно дружим!
Мэдди пыталась понять смысл сказанного. Своим заявлением он застал ее врасплох.
– О каком сокращении ты говоришь?
Блейк провел рукой по волосам, и она заметила капельки пота у него на лбу и на верхней губе.
– Я хочу попросить тебя на время перейти на трехдневную рабочую неделю.
Мэдди ахнула:
– Но я не могу…
Он посмотрел ей в лицо:
– Выбора нет.
Мэдди принялась разглядывать свои ногти, покрытые бледно-розовым лаком, и заметила небольшой скол на одном ноготке. Она думала о выплатах по закладной и о ссуде на перестройку дома, а еще ведь нужно платить зарплату няне, за школу Фиби и дополнительные занятия.
– Это невозможно, – тихо сказала она.
– Все не так плохо, как ты думаешь, – ответил Блейк, выпрямляя спину. – Я предлагаю тебе три дня работать в офисе, а в остальное время за процент. Ты заключаешь сделку, и мы тебе платим.
Мэдди постучала авторучкой по краю стола.
– Но ты ведь знаешь, сколько усилий требуется только для того, чтобы разработать предложение! А потом, если они отказываются…
– Это единственный возможный вариант! Если бы я мог придумать что-либо еще, то обязательно сказал бы тебе. И ты, конечно же, можешь подрабатывать в другом месте за дополнительные деньги.