Могила Густава Эрикссона - стр. 2

Жена у меня женщина редкостной красоты и необыкновенная умница, совершившая в своей жизни одну единственную глупость, когда вышла за меня замуж. Вот уж года как четыре мы жили с ней в абсолютно разных плоскостях. Я так озверел от недосыпа, отсутствия отдыха и постоянного страха (а надо вам сказать, работёнка у меня была и правда страшноватенькая), что хотелось превратиться в ребёнка, и чтоб тебя жалели и укрывали тебя от невзгод, как Богородица своим покровом. А ей было нужно, чтобы рядом был мужчина, а не подполковник полиции, который бы уделял внимание, восторгался бы, решал бы проблемы, да просто зарабатывал бы деньги и достойно содержал семью.

Я хоть и получал по тарифной сетке тысячи на полторы больше, чем начальник розыска округа, но содержать на мою зарплату семью, да ещё достойно? Не делайте мне смешно… Не верите? Пойдите поработайте в полицию. Нет, до 12-го года всё было относительно неплохо. Но дальше государство решило с учётом общественного мнения, что вся коррупция у нас окопалась в органах внутренних дел, и решили сделать из милиционеров полиционеров. При этом доходчиво объяснили, что полиционер – это не оборотень в погонах, это такое существо с нимбом и крылышками, которое, по крайней мере, в Москве живёт на одну зарплату. Кто не понял, а таких было довольно-таки много, тому объяснили повторно и дали время на осмысление: кому пять лет, кому восемь, а кому и все двенадцать.

Я всегда был мальчик умный, мне ничего по два раза объяснять было не нужно. Из окна моего кабинета и так всегда хорошо был виден Нижний Тагил.

ГЛАВА 2. ЛИРИЧЕСКОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ.

А ведь так всё красиво начиналось! Женился я поздно, мне тогда уже 36 было. К тому времени тот, кто писал сценарий моей хромой судьбы, вдарился в жесточайший творческий кризис и дал мне два года передышки. Я работал тогда в окружном отделе по борьбе с организованной преступностью, числился заместителем начальника одной из оперативно-розыскных частей, а фактически был начальником штаба этой серьёзной организации. Подразделения по борьбе с организованной преступностью находились на отшибе криминальной милиции, там было много свободы, но была и совершенно конкретная задача, поставленная государством. Государство недвусмысленно заявило, что ОПГ у нас в стране только одна, а все остальные организованные преступные группировки, которые в неё не вписываются, потихоньку-полегоньку должны отходить в прошлое. Над чем, собственно, БОПы и работали. А при такой узкой специфике отдельный штаб был, конечно, нужен. Вот я и штабовал. И вы не представляете себе, с каким наслаждением после долгого ужаса работы на земле я сочинял протоколы оперативных совещаний с решениями, рисовал таблицы с графиками и проверял дела оперативного учёта. А поскольку всё это было весьма необременительно, у меня оставалась уйма времени для каких-то своих тем, которые совесть вовсе не отягощали, но позволяли жить на вполне достойном уровне. Да, главное забыл сказать. Сценарист моей хромой судьбы тогда так раскис и расслабился, что мне и с руководством крайне повезло. Начальник нашего отдела Виктор Палыч был настолько на своём месте, что мог позволить себе быть самим собой, что в нашей системе большая редкость. А сам по себе он был реальным человечищем. Именно о таких сказано: «Полковник наш рождён был хватом». Его заместитель Сергей Борисович, хоть в генералы и не метил, зато был эрудирован и умён, чёрт, до такой степени, что как-то умудрялся при нашей работе обходиться без цинизма.