Моё сердце принадлежит (не) тебе, волк - стр. 24
Последнее всерьез обеспокоило моего собеседника, и он снова налил нам виноградного сока.
- Итак, Дженар назвал тебя фригидной, - недоверчиво и даже несколько возмущённо повторил он, хмурясь, пока осознавал этот факт.
- Холодной, - поправила я, дернув плечами.
Давно смирилась с этой неприглядной реальностью: неотзывчивостью своего равнодушного тела. Скорее всего, - думала я, именно поэтому он мне и изменял. Нелегко хранить верность той, кто не отвечает взаимностью в постели…
- Это одно и то же, - заметил Нейтан, скептически ухмыляясь, будто не верил в саму возможность такого моего качества.
Долгое доверительное общение помогло мне преодолеть природную стеснительность, тем более что Нейтан не смеялся надо мной, а выглядел как врач-психотерапевт, требующий подробностей болезни пациента и готовый оказать профессиональную помощь.
- Прости за любопытство, а в чем оно выражается?
Ничего себе, как его зацепило именно это. Я по глазам видела, как сильно он хочет разобраться в моей проблеме.
Это был слишком личный вопрос, чтобы делиться подробностями, но я уже и так сказала слишком много, чтобы остановиться. Правда сама лилась наружу, хотя я никогда не слыла трепливой.
Меня будто прорвало, и все, что накипело и терзало сердце, выпрыгивало само… во многом благодаря терпению и заинтересованности попутчика, ни разу не заскучавшего, а даже наоборот.
Правду говорят, что легче всего открывать душу случайным знакомым, с которыми никогда больше не встретишься. Такие спонтанные беседы даже приравниваются к настоящему сеансу у психолога.
- Все происходит ровно и без эмоций, я ничего не чувствую. Знаю: мужчинам нужен интим, и никогда не отказываю, когда Дженар этого требует, но никакого удовольствия от процесса не испытываю. Терплю, пока не закончится.
К счастью, все происходило достаточно быстро: Дженар был не из тех, кто разменивается на долгие уговоры или устраивает романтический многочасовой марафон.
Мужчина, окруженный десятками готовых на все женщин, привык брать свое без ухаживаний и сантиментов.
Мне оставалось только смириться, что он такой, какой есть. Безжалостный. Нетерпимый. Равнодушный.
Но Нейтан смотрел на меня с нескрываемым ужасом.
Зря я ему рассказала. Теперь он будет считать меня бревном в дополнение к тому, что я была его фанаткой в средней школе.
Поезд начал притормаживать перед Калайсом: последней и самой долгой остановкой на нашем пути.
Город-порт на этой стороне, после чего мы поедем по живописному мосту, соединяющему два чуждых берега. Но на красоту бесконечного моря сможем полюбоваться, только если проснемся очень рано утром.
Давным-давно пора было улечься спать, но ни один из нас не проявлял признаков усталости. Казалось, мы способны проболтать всю ночь напролет, не важно, какой темы коснемся.
- Но он хотя бы старается? - осторожно уточнил Нейтан, доставая из своей маленькой необъятной сумки десерт: яблочный пирог из популярной сети выпечки Эржентилля, в которую я тоже частенько захаживала.
Я тут же отправила тающий кусочек в рот, наслаждаясь приятным оттенком корицы и горьковатой шоколадной крошки.
- Можно сказать и так, - засмеялась я, пряча неловкость за юмором.
Не держала обиды на Дженара и давно воспринимала свою нечувствительность как досадное, но неизлечимое свойство – еще один аргумент в пользу того, что надо выходить замуж, пока берут.