Моё пушистое величество, или Новый Год для Властелина - стр. 39
Пищуха так рассмеялся, что аж запищал.
— Ну я ж говорю, мальчик, — сказал он весело. — Хоть из ползункового возраста вышел, и то хлеб… Но речь не о том. Всё не так плохо, как ты себе тут навоображал. Во-первых, нет, меня пытались утопить не из-за того, что я — монстр. Будь оно так, выбрали бы другой метод. Не добить кого-то вроде меня… сомнительный жизненный план.
Что характерно, верю. Прямо сейчас, верю сразу и безоговорочно.
— ..И, опять же, нет, это не я их так отделал. Просто у меня сейчас очень мало сил, потому всё, что я мог — доверить работу им самим.
…
— То есть, они сделали это с собой? — как будто это звучит лучше!
— Ну да. Старинные чары “суд Богини”, не требуют каких-то особенных изысков в исполнении, но заставляют жертву проделать с со своим телом всё, что сам делал с другими, желая причинить боль и вред. Изначально использовалась во время суда, но вполне могут служить и орудием убийства. Я рассудил, что, учитывая профессию заглянувших на огонёк ребят, на них должно сработать. Как видишь, я не ошибся.
❄
У меня не нашлось подходящего ответа… цензурного, по крайней мере. Нецензурное помогло бы отвести душу, но особого смысла в нём тоже не было.
В целом, уже понятно, что я по дурости и незнанию спас кого-то весёлого и интересного, скорее всего, какого-нибудь выдающегося мага местной древности…
Ну что сказать.
Случись оказия дома, я бы уже прикидывал, как решать эту проблему, если честно. Поскольку выдающиеся маги древности, да ещё и ухитрившиеся вернуться к жизни — это такие фестивальные ребята, от которых проблем много. Всегда. И основная заключается в том, что просто так выдающиеся маги обычно не умирают. Да ещё и так, чтобы возникло желание вернуться… В общем, каждый такой вот возвращенец — крупные неприятности в десяти случаях из десяти. В процентах можно высчитывать только степень этих самых неприятностей.
Здесь, в этом мире, разговор другой. Нет, неприятности будут, но не мои. Потому хвост я, в общем, ложил на то, что за срань на самом деле пищуха и что ей здесь надо. Мой самый главный вопрос…
— Ты же помнишь клятву, которую принёс мне, так ведь?
Пищуха весело пискнул и слегка встопорщил шерсть. Если бы я не наблюдал своими глазами композицию в углу, даже посчитал бы, что это очень мило.
— О таких клятвах не забывают, иномирянин, — сказал он мягко, — равно как о таких услугах. Ни в одном из смыслов тебе не стоит опасаться меня; я — твой союзник во всём, что не представляет прямой угрозы для вещей и существ, которые я обязан защитить, и долгов, которые я должен заплатить. При всех прочих раскладах я в твоём распоряжении. И уж точно не причиню тебе вреда.
Разговоры, разговоры… С другой стороны, у меня есть повод считать, что клятва подействует, и это уже неплохо.
— Я не думаю, что вам с парнем стоит соваться в Академию, — заметил я.
— Я и не собирался.
Вот как.
— Не собираешься, значит? Ну-ну. Ты, пищуха, принёс мне клятву. Но знаешь, что важнее?
— И что же?
— Ты испачкал этому непревзойдённому шубу! Смотри, что ты наделал!
Пищуха склонил голову набок и подёргал носом.
— Я извинился.
— И что мне твои извинения? За все проблемы, которые ты, мышь-переросток, мне доставил?
— Я пищуха. Пищухи — зайцы.
— В твоих мечтах! Ты себя в зеркале видел?.. Впрочем, не отвечай, я видал много парней, которые, глядя на себя в зеркало, видят совсем не то, что есть на самом деле. Меня другое волнует: как ты собираешься отрабатывать свою клятву, если я буду в Академии, а ты нет?