Мобилизация - стр. 8

– Да. Наша компания давно в этой отрасли, – кивнул отец. – Покупатели нам верят, и мы стараемся для них. Моя компания давно инвестирует необычные проекты и пока ни разу не проиграла.

– А в чем оригинальность «Мобилизации»? – обратилась я к одному из руководителей проекта.

Его звали Григорием, или проще – Гришей. Зеленоглазый блондин, лет двадцати пяти, субтильного телосложения. Он вздернул свой острый подбородок и воззрился на меня. Не ожидал умник такого интереса. Конечно, я с самого начала не вникала в техническую составляющую, а тут вдруг стала задавать вопросы. Я успела заметить его метнувшийся к папе взор и замешательство в глазах, когда он снова на меня посмотрел.

– Оригинальность в том, что в игре заложен некий вопрос, адресованный к идее общего патриотизма, – начал мямлить блондин. – В обществе стали часто возвращаться к итогам трёхлетнего противостояния с расой Кочевников, которых в последствии окрестили Иными. Стали часто слышны самые разные оценки тех времен. Мы решили позволить людям побывать в прошлом и сформировать личные итоги. К тому же это красочное действо, весьма незабываемый аттракцион, располагающий к массовости.

Он густо покраснел под моим пристальным насмешливым взглядом и зачем-то схватился за галстук, который удавкой смотрелся на его тонкой шее, и начал теребить его конец.

– Кисло, неубедительно. Зная папу, я бы предположила, что идея в чём-то другом. Так в чём? Мне из вас клещами тащить информацию, или сделаете одолжение и сами презентуете свою разработку? – добавив в голос металлических ноток, потребовала я.

– А к чему тебе все это, милая? – спросил папа.

Я улыбнулась ему и мягко произнесла:

– Мне завтра предстоит стать новобранцем, и я хотела бы знать, в чем суть.

– Новобранцем? – тряхнул головой отец. – Ты ничего не хочешь объяснить?

Ну, пошло-поехало… Мачеха порадуется такому повороту ужина. Папа разгневан, и когда он в таком состоянии, лучше выглядеть смирной и рассказать все, что знаешь.

– Это была шутка, – покаянно начала я. – Не была уверена, что она сработает. Подруга решила поучаствовать в игре, но я порезала палец о края обертки, в которой находилась проба. В тест попала моя кровь, а не подруги. Глупо вышло, но тест не многоразовый. Мы так и отправили. Это ведь часть правил…

Отец откинулся на спинку кресла и теребил ручку вилки, лежащей в тарелке. Я поразилась возникшей тишине. Стали слышны кузнечики, выводящие трели в траве и шум моторов, пролетающих неподалеку машин.

– Это можно как-то отменить? – обратился к Григорию папа.

– Нет.

– Надо что-то придумать, Джек, – ровным голосом произнесла мачеха.

Я вскинула голову, хотя до этого сидела понурившись, изображая из себя саму Кротость. С чего бы это жене отца так фамильярничать с военными? Какой у нее интерес? Я чувствовала, как горло стягивала холодная петля страха. Что за дерьмо такое? Спросить – не ответят. Похоже, я влипла, и выбраться из этого затруднительно.

– Даже не знаю… – покачал головой здоровяк.

– Борис, Саша не должна участвовать в отборе, – четко и требовательно сказал Славка.

М-да, эта семейка сумела меня удивить. Что тетка, что ее племянник в этом деле по самые ушки. Прикормились, гады! Пригрели мы их с папой на своей груди!

Я с чувством посмотрела на отца и попыталась понять по выражению его лица, что происходит. Папа был бледен и не похож сам на себя. «Что творится?» – хотелось спросить мне, но язык словно прилип к нёбу.