Многоликий странник - стр. 66

, но поступал бы с ними по-своему: сперва как следует изучил бы их смешной язык, порасспросил о жизни в лесу, а потом часть, наверное, и вовсе отпустил бы на свободу, чтобы бывшие пленники разнесли по Пограничью молву о великодушии вабонов. Быть может, тогда схватки с шеважа стали бы не таким частым явлением, как рассказывали бывалые воины.

Словно почувствовав на себе взгляд, Граки резко оглянулся. Увидев Хейзита, он скривил губы в дикой усмешке и, разведя руками в стороны, крикнул:

– Вот, смотри, как убивают верных защитников Торлона! Где же твои камни, парень? – с горечью добавил он и уронил руки.

Хейзит вспомнил, что с самого первого дня своего прибытия сюда убеждал новых товарищей в том, что мудрый Ракли внемлет его просьбам и разрешит начать строительство каменных укреплений. И вот чем обернулись промедленье и нерешительность.

– Я хотел…

Он не договорил, потому что в левый щит со стуком впились сразу две стрелы.

– Здесь вас убьют! – воскликнул Хейзит, машинально пригибаясь и прячась между щитами. – Бегите за мной! Я знаю, как можно спастись. Мы еще можем успеть!

Граки хотел было что-то ему ответить, скорее всего, что-то грубое и нелицеприятное, судя по насмешливому выражению испачканного кровью и грязью лица, но третья стрела засела у него в ухе, и все было кончено раньше, чем окаменевшее тело упало навзничь в пустоту с деревянного помоста.

Хейзит наивно полагал, что привык к виду трупов. Недавний удачно отбитый штурм закончился для него собиранием по всей территории заставы останков вабонов и шеважа, и он насмотрелся, казалось, самых невообразимых ликов смерти: расколотые пополам черепа, перерубленные шеи, вспоротые животы, люди, как ежи, ощетинившиеся десятками пронзивших их стрел, и кровь, лужи крови. И все-таки то, что происходило на его глазах сейчас, это побоище, в котором не было противников, а были только беспомощные жертвы, тщетно пытавшиеся отыскать хоть какое-нибудь укрытие, заставило его содрогнуться от страха перед собственным бессилием и неизбежностью гибели.

Стараясь не обращать внимания на тяжелеющие под весом вонзаемых стрел щиты, Хейзит из последних сил бросился через внутренние ворота туда, где, как он рассчитывал, оставался единственный путь к спасению. При этом он чувствовал себя последним предателем. Далеко не все эльгяр знали о существовании подземного хода, который начинался в одном из амбаров, а заканчивался далеко за пределами заставы. Но Хейзит в свои двадцать зим стал подмастерьем строителя и был знаком со многими хитростями возведения укреплений. Да, предводители на заставах не обязаны были рассказывать своим подчиненным о возможности спастись бегством, в их задачи входило поддержание боевого духа воинов, однако в случаях крайней необходимости им разрешалось воспользоваться подземным ходом и увести с собой остатки гибнущего гарнизона. Разумеется, если на то было время. Сам Хейзит не слышал ни об одном подобном случае. Вабоны сражались до конца и почти всегда одерживали победы. Но до сих пор шеважа если и побеждали, то числом, а не хитростью, против которой у растерянных защитников, как выяснилось, не было иных средств, кроме храбрости и отчаяния.

Хейзит провел на заставе недостаточно много времени, чтобы знать по именам всех ее защитников. Тех троих, что увязались за ним сейчас, он видел несколько раз среди арбалетчиков донжона. Вероятно, они каким-то образом услышали их разговор с Граки, потому что один все не унимался: