Мне нельзя тебя любить, оборотень - стр. 43

   Даже сейчас мы шли по лесу в полной тишине – замолкли пичуги, лисы рыжими молниями метнулись в кусты, зайцы прикрыли глаза, белки настороженно провожали нас взглядами бусинок-глаз, не осмеливаясь схулиганить и кинуть вслед шишкой. Лишь совсем маленький олененок замер в траве, недоумевая, что же это за звери такие шествуют по чаще. 

   А вот и логово. Один из наших перекинулся. Громкий вой разрезал остывающий воздух. Долго ждать не пришлось – вожак, обозленный из-за того, что кто-то нарушил границы его территории, вылетел на поляну и тут же, взвизгнув, взлетел вверх, опутанный сетью. 

   Следом выманили «дядек» - помощников альфы и самых молодых из «солдат». На этом эффект неожиданности кончился, а следом и легкая часть. За основным костяком стаи – сильными волками и волчицами пришлось погоняться. Кого-то взяли в силки и заранее вырытые ловушки. Другим преградили путь в зверином обличии и вынудили подчиниться в честной схватке.

   Напоследок осталось самое противное – логово с волчатами. Его охраняла волчица. Широко расставив лапы, она молча оскалила зубы, когда мы подошли к норе. Даже с расстояния десятка метров я слышал, как билось ее сердце – яростно, быстро, на пределе возможного. Материнский инстинкт во всей красе – перед ним пасует все, даже желание выжить. 

   Двое пошли на нее, обозленную, готовую на все ради своих детей мать - Кнес и Аган. Сильные оборотни, в обличии силы каждый из них превосходил ее вдвое. Но волчица не шелохнулась. Сбитая с ног, тут же вскочила снова, бросилась в атаку и неплохо отделала обоих. В воздухе запахло кровью. Парни начали звереть – я почувствовал это и, во избежание печального конца, вмешался в бой.

   Втроем мы одолели ее, хоть и не без труда. Клацающая зубами волчица, спеленутая сетями, заскулила, лишь когда из логова достали волчат. В полыхающих злобой глазах зажглась мольба и такая боль, что я отступил на шаг, словно получил ногой поддых.

   - Ну, кто? – Кнес глянул на нас и кивнул на крошечных кутят. 

   Несмотря на то, что их еще и лапы-то не держали, они яростно, как мать, рычали, тыкаясь слепыми еще мордочками в воздух.

   Черт, моя очередь. В прошлый раз это делали парни. Да будь ты проклята, Маат! Я стиснул зубы и кулаки, напомнив себе, что если не убить волчат сейчас, они просто умрут от голода в ближайшие несколько дней. Или их сожрут те лисы, что мы расшугали по пути сюда. Быстрая смерть милосерднее, чем голод или поедание тебя живьем.

   Это на твоей совести, Маат! Я зарычал и сделал шаг к кутятам. 

СЕБАСТЬЯН

   - Что это? – Верховная ведьма посмотрела на волчат, которых я вытряс из мешка прямо ей под ноги. 

   - Дети, - ответил, с трудом сдерживая внутри ярость.

   - Тебе было велено добыть взрослых и сильных!

   - А их куда?

   - Сам знаешь.

   - Тогда убивайте сами! – развернулся, но замер, услышав:

   - Какие холошенькие! 

   Повернулся и увидел Дженни. Присев на корточки и улыбаясь во весь рот, она начала гладить волчат. А рядом стояла Сильвия.

   - Они… - с трудом сглотнул ком, вставший в горле, - такие же дети, как ваши. – С мольбой посмотрел на Маат. 

   - Мама, ты хотела убить их? – ахнула Сильвия и встала между Маат и кутятами.

   - Уходи, волк! – процедила Верховная ведьма, метнув в меня злой взгляд. – Что стоишь? Прочь, сказала!