Мне бы хотелось, чтобы меня кто-нибудь где-нибудь ждал… - стр. 2

Кончики пальцев у меня ледяные, и я не сразу понимаю, когда ко мне обращаются.

Дыши глубже, детка, дыши глубже.

Смеркается, бульвар притих, машин совсем мало.

В кафе убирают с улицы столики, люди поджидают друг друга на паперти церкви Сен-Жермен или стоят в очереди в кинотеатр «Борегар» на новый фильм Вуди Аллена.

Я, понятное дело, не могу прийти первой. Ни за что. Я даже слегка опоздаю. Долгожданная – более желанная. Пусть чуточку помучается, так будет лучше.

Пойду покамест чего-нибудь выпью для поднятия духа и сугрева крови в пальцах.

Нет, только не в «Де-Маго», здесь по вечерам всегда как-то пошло: сплошные жирные американки, жаждущие вкусить духа Симоны де Бовуар. Я отправляюсь на улицу Сен-Бенуа. «Чикито» – то, что нужно.

Толкаю дверь, и сразу – запах пива и табачного дыма, звяканье игрового автомата, за стойкой важно восседает хозяйка, крашеная, в нейлоновой блузке, сквозь которую виден бюстгальтер, напоминающий средневековые латы; фоном – комментарий вечерних бегов в Венсенне; двое-трое рабочих в заляпанных комбинезонах оттягивают час одиночества, а может, встречи с благоверной, да старики-завсегдатаи с желтыми пальцами, которые достают всех подряд со своими разговорами о квартплате послевоенных времен. Вот оно – счастье.

Мужчины у стойки время от времени оборачиваются и прыскают со смеху, как школьники. Мои ноги идут по проходу, и они очень длинные. Проход довольно узкий, а на мне очень короткая юбка. Я вижу, как их ссутуленные спины содрогаются от хохота.

Я курю сигарету, пуская дым далеко перед собой. Смотрю в никуда. Теперь я знаю, что Beautiful Day, на которого ставили один к десяти, на голову обошел соперников на последней прямой перед финишем.

Я вспоминаю, что в сумочке лежит роман «Кеннеди и я», и думаю, не лучше ли мне будет остаться здесь.

Заказать солонину с чечевицей и полграфинчика розового вина. Как мне будет хорошо.

Но я беру себя в руки. А как же вы – ведь вы вместе со мной надеетесь, что будет любовь (или меньше? или больше? или не то чтобы?), так неужели я на самом интересном месте оставлю вас с хозяйкой «Чикито»? Это было бы бесчеловечно.

Я выхожу на улицу с порозовевшими щеками, и холод хлещет меня по ногам.

Он уже там, на углу улицы Сен-Пер, он ждет меня, видит меня, идет ко мне.

– Я испугался. Думал, вы не придете. Увидел свое отражение в витрине, полюбовался на свои щеки – смотрите, какие гладкие! – и испугался.

– Извините, мне очень жаль. Я ждала результатов вечернего заезда в Венсенне и не заметила, как прошло время.

– А кто победил?

– Вы играете?

– Нет.

– Победил Beautiful Day.

– Ну конечно, я так и думал, – улыбается он и берет меня под руку.

До улицы Сен-Жак мы идем молча. Время от времени он посматривает на меня украдкой, словно изучая мой профиль, но я-то знаю, что в эти минуты его больше интересует, что на мне надето – колготки или чулки?

Терпение, дружок, терпение.

– Я поведу вас в одно местечко, которое очень люблю.

Могу себе представить… слегка развязные, но услужливые официанты понимающе улыбаются ему: «Здравссствуйте, мсье… (это, стало быть, новенькая… брюнетка в прошлый раз мне больше понравилась.)» – и рассыпаются подобострастно: «Столик на двоих в уголке, как обычно, мсье? (да где он их только берет?..) Пальто оставите? Прекрасссно». На улице он их берет, дурья твоя башка.