Младший научный сотрудник-7 - стр. 7
– Тэээк, – нервно забарабанил я пальцами по столу, – а куда собрались-то, если не секрет?
– В Израиль, Петя, в Израиль, – со вздохом поведала она, – у Саши там много родственников живет.
– Тэээк, – заклинило меня на этом междометии, – и что вы там делать собираетесь, в Израиле?
– Жить, Петя, жить… и работать.
– Ладно, что вас не устраивает в Союзе, спрашивать не буду, это ваша личная информация, – сказал я, – но вот насчет работы не могу не вспомнить одно пророчество Высоцкого.
– Какое? – встрепенулась она.
– Из песни про Мишку Шифмана, как уж там… Мишка врач, он вдруг притих, в Израиле бездна их, там и гинекологов одних, как собак нерезаных…
– Нет зубным врачам пути, – продолжила она за меня, – потому что слишком много просится.
А закончили мы практически хором:
– А где на всех зубов найти? Значит безработица.
– Знаю я эту песню, – улыбаясь, продолжила она, – Володя ее вот на этой самой кухне исполнял как-то раз.
– Ну а раз знаете, – отвечал я, – то можете себе представить, какая там конкуренция в творческих профессиях… да и по-русски далеко не весь Израиль говорит, дай бог четверть – аудитория у вас будет меньше миллиона против 250 в Союзе.
– Зато там будет свобода! – гордо заявила она.
– Ну-ну… – не поддержал я ее энтузиазма, – в одном пакете с проблемными соседями. Когда у них последняя войнушка-то была? Большая в 73-м, а по мелочи так каждый год стреляют.
– Петя, – мягко возразила она, – я… то есть мы с Сашей к этому решению шли не один год, так что за пять минут ты меня явно не переубедишь. Помочь-то сможешь?
– А что, официальным путем не получается? – уточнил на всякий случай я, – не выпускают?
– Три месяца уже заявление лежит в ОВИРе, – ответила она, – ни да, ни нет не говорят. Завтраками кормят.
– Ладно, – вздохнул я, – попробую… но не удержусь еще от одного замечания – там ведь придется учить иврит и соблюдать шабат, справитесь?
– Как-нибудь, – сказала Миронова.
– Хорошо, договорились, сегодня же напрягу Цуканова, – ответил ей я. – Это все, за чем вы меня позвали?
– Все… хотя стой, еще одна тема есть – слышала краем уха, что ты с Джуной общался недавно. Это правда?
Я с трудом удержал себя от того, чтобы поморщиться.
– Общался… было дело – Андрей рассказал?
– Да, он. А что она тебе сказала? Если не секрет, конечно…
– Вообще-то секрет, – осторожно начал я, а потом мысленно плюнул, надо ж с кем-то поделиться своими проблемами, вдруг полегчает, – но вам как на духу скажу… диагноз она мне поставила…
– Нехороший? – уточнила Миронова.
– Хуже не бывает, полгода жизни она мне еще отмерила, потом накрываться простыней и ползти на кладбище.
– В Израиле очень хорошая медицина, так что у тебя еще есть время присоединиться к нам с Сашей.
– Спасибо за предложение, я подумаю. Только на Кубе медицина не хуже, – почему-то вспомнил я этот забытый факт.
– На Кубе тепло, – задумчиво отвечала она, – это тоже хороший вариант.
––
Когда я вернулся в родные, можно сказать, пенаты, то первым делом включил телевизор на ту самую программу, но кроме шумов в елочку, там ничего не транслировалось. Тогда я взял и набрал номер Цуканова, как-никак я ему услугу оказал, так что давай, дружище, расплачивайся – долг платежом красен, а не пересказом старых басен. Он ответил почти мгновенно.
– И снова здравствуйте, Георгий Эммануилович, – почти что пропел в трубку я.