Младший научный сотрудник-7 - стр. 3
Через отмеренные две минуты я скомандовал ей садиться и позвал из кухни Цуканова. Тот быстро вошел, предельно собранный и встревоженный.
– Значит так, Георгий Эммануилович и Марина… эээ…
– Витальевна, – подсказала она.
– Точно, Витальевна. Вы вдвоем можете спокойно выслушать трагическое известие? – продолжил я, вспомнив доктора Рамека из «Аэроплана».
– Мы постараемся, – ответил не по тексту Георгий (так-то в кино в ответ кричали «нет»).
– У Марины Витальевны рак головного мозга третьей степени… правое полушарие, задний отдел теменной коры, если это вам что-то скажет…
– Скажет, – с видимым усилием кивнул Цуканов, – что-нибудь можно сделать?
– Надо было раньше принимать меры, – строго отчитал я его, – проблемы-то у нее наверно не вчера начались?
– Верно, – сказала Марина, – месяца два уже как.
– Ну тут уже ничего не сделаешь, машины времени у нас под рукой нет, будем исходить из имеющихся возможностей, – продолжил я. – Я попробую, но стопроцентную гарантию, как вам хорошо известно, дает только…
– Госстрах, – закончил он за меня эту мысль. – Попробуй, Петя, а если получится, то моя благодарность не будет иметь границ…
– В пределах разумного, – это я уже за него завершил фразу. – Окей, как говорят наши друзья из-за океана, первый сеанс я сейчас сделаю, а там уже по обстоятельствам работать будем.
– Что-нибудь надо для этого? – засуетился Цуканов.
– Принесите стакан холодной воды, – попросил я его, – и еще что-то обезболивающее типа аскофена или цитрамона.
– Сейчас, – и его как ветром сдуло со стула, а на Марину страшно смотреть было, так она взволновалась.
– Спокойно, – попытался купировать проблемы я, – все под контролем, все должно наладиться, надо только сильно захотеть…
Цуканов принес упаковку пенталгина и стакан, я попросил его очистить место работы, он подчинился, а я приступил…
Следственный изолятор номер один (Манила)
Вы наверно спросите, как я там очутился, прямиком из международного аэропорта, где только что застрелили видного оппозиционного деятеля Бенигно Акино-младшего. А я вам отвечу – все это проще пареной репы… полиция начала проверять документы сплошняком у всех пассажиров и сотрудников аэропорта, а у меня никаких документов, конечно, не имелось. Вот меня и закинули в это СИЗО, расположенное недалеко от центра, между торговым центром Сан-Лазаро и одноименным госпиталем. Святого Лазаря, как я понял, сильно почитали в Республике Филиппины.
Это место предварительного заключения немного отличалось от тех, в которых я успел побывать в своей жизни – и в СССР, и в постсоветской России. Народу тут, как я понял, сидело все же в меньших количествах, так что мне даже отдельную комфортабельную камеру выделили, с собственным умывальником и унитазом (запахи, впрочем, не сильно отличались от российских). И телевизор тут имелся под потолком! Панасоник! Который был заключен в крепкую решетку, во избежание видимо нежелательного доступа к его внутренностям заключенных.
Вот я и щелкал пультом, переключая с одного местного канала на другой, пока не наткнулся на себя же, только в Москве и годом ранее. А далее между нами двумя произошел диалог, который вы видели чуть ранее. Который прервался на звуке ключа, отпирающего дверь в место моего временного содержания. Это оказался Игнасио Лопес, старший левого блока, как я успел прочитать на его бейджике.