Мистика - стр. 33
- Заказ мой принесли.
- А деньги?
- А деньги – сдача, - отрезала она, - заноси и разбирай.
Потом мы сидели на лавочке под яблоней, и она настырно выясняла:
- Ну и что же ты не вышла к нему?
- Вы серьезно? – удивилась я, - а зачем оно мне, интересно? Я уже седые волосины дергаю, если что. И привыкла, чтобы рядом взрослый мужик храпел. А он хоть и немного разбалованный, но неплохой – умный, с широким кругом интересов, романтик. Я не знаю, за каким… таким он топтался под окошком. Может, пару дней уже секса не было? У них в этом возрасте вместо мозга – кипящая сперма. Я ничего ему не обещала… ну, бегала тетка сдуру, трясла задом, так не я и задавала программу - командовал он. Я просто брала экскурсию. Так что ничего страшного - ему полезно. Такому, наверное, редко отказывают.
- Рано утром забегал… я уже не спала. Оставил номер для тебя, просил позвонить.
- Давайте. Позвоню потом, еще раз скажу спасибо, - вздохнула я, забирая бумажку-записку из ее рук и вместе с хозяйкой глядя на приближающихся со стороны села людей. Присмотревшись к груженым большими рюкзаками фигурам, взглянула на бабу Маню - она выглядела спокойной и даже довольной.
- Поисковики… Приезжают на автобусе и всегда останавливаются у меня. Посидят немного, пообедают и сразу уйдут. Туда не сильно далеко - километров семь и место. Здравствуй, Степан, - приветствовала она худощавого мужчину лет семидесяти, вставая навстречу и легонько приобнимая его.
И вот мы сидели у костра, а уже упала ночь, но никто не уходил спать, хотя палатки были расставлены тут же – на поляне. Отряд решил задержаться до утра – одна из девочек не очень хорошо себя чувствовала. Не знаю, в чем там было дело, может в простом женском недомогании – они шептались с баб Маней, а потом та заварила какую-то травку и дала ей выпить, велев не забыть заодно и но-шпу. Гости пообедали, разбили временный лагерь, выспались днем, а вечером подтянулись к костру на посиделки. Эта доверительная и уютная обстановка напомнила мне сразу и детство, и студенческую юность, и наши с Олегом рыбалки. Теми вечерами так же горел костер, только где-нибудь над водой. Мы с ним сидели в удобных раскладных креслах и смотрели на прогорающие угли, дышали озерной или речной влагой, дровяным дымком, запахами вкусной готовки…
Сейчас все было почти так же, только лица, которые выхватывал из темноты отблеск пламени, были незнакомыми и молодыми – шесть парней, две девушки и их пожилой командир Степан Григорьевич. Это он делился своими впечатлениями о прошлых походах, разъяснял обстановку и доводил ребятам свои требования с абсолютно прозрачной для меня целью – обеспечить их безопасность.
- Как-то с нами ходила девочка… на самом деле и не девочка уже, но я помню ее еще десятиклассницей - Анечка, а потом уже Анна Матвеевна - небольшой чиновник в районной администрации. Крепкая с виду женщина, а оказалась сильно впечатлительной, - рассказывал мужчина.
- Там… стоит только выйти ночью одному, как лес начинает звучать… Я тоже слышал крики «Ура!»… будто души погибших до сих пор идут в атаку. Еще взрывы, пулеметные очереди, крики агонии – звуки боя. Не в полную силу, а будто в отдалении. А Аня не просто слышала, она видела бойца, который полз с простреленной ногой… видела не раз. Вечером отходила от лагеря, а он тут как тут – ползет… и стонет, сцепив зубы. И да… птиц не было, все обращали на это внимание. А там, где было совсем тихо… мертвенно тихо, искали особенно старательно и всегда находили, - печально вздохнул он и поднял глаза на нас.