Мистические истории (из практики парапсихолога) - стр. 2
– Ты присмотри за этим чокнутым… Похоже и этот не понаслышке знаком с маразмом… Как бы опять чего не того…
Послушная горничная, потешно переваливаясь с боку на бок, как утка на подворье, засеменила за мной.
Однако, когда я открыл обшарпанную, скрипучую на шарнирах дверь таинственной комнаты, женщина почему-то побоялась переступить порог.
Я вошёл в комнату и осмотрелся.
Что же, если не считать слоя пыли в палец толщиной, то это был вполне обыкновенный провинциальный гостиничный номер.
В том смысле, что ничего необычного – паранормального!
Древняя железная кровать с панцирной сеткой (таких кроватей я не видел с детства), ровесник кровати – лакированный стол с потрескавшейся поверхностью, два «уставших от жизни» стула, да горбатая тумбочка… – короче, дежурный примитивный гостиничный набор.
Я закрыл номер и, выходя из гостиницы, попросил онемевшую от страха и любопытства горничную, покуда меня не будет, сделать влажную уборку и застелить свежую постель, а сам отправился по делам.
Всё равно ведь по закону жанра все события (то бишь – мистификации) должны начаться не раньше полуночи…
Вернулся в гостиницу я в половине двенадцатого ночи.
Суетливая горничная, всё так же скороговоркой шептала что-то на ухо дежурной, заступившей в ночную смену.
Как только я вошёл, обе женщины уставились на меня, молча и не моргая.
Они смотрели так, словно видели перед собой не гостиничного жильца, а ожившего покойника.
Дежурная наконец-то выдала мне (суетливо трясущимися руками) ключ, с сомнением в голосе пожелала «Спокойной ночи!» и (я заметил это краем глаза) вслед перекрестила.
***
Зашёл в номер. Включил свет.
Ключ вставил в замок, но дверь только прикрыл (мало ли что!)
Не хочу строить из себя этакого отважного охотника за приведениями, а потому честно признаюсь: животный ужас стальным обручем сковывал и тело, и мысли.
Но пока что я опасался не чего-то конкретного, а томящей неопределенности.
В те минуты я сто тысяч раз вспомнил повесть Гоголя «Вий», чувствуя себя достойным преемником философа Хомы Брута.
– Ну так где же ты, Вий? Выйди, покажись!.. – с трудом выдавил я из себя.
Причём, сказано это было, в общем-то, только для того, чтобы слегка ободрить себя и наполнить хоть какими-то звуками режущую слух тишину.
На самом деле мой «смелый» голос прозвучал предательски фальшиво.
От волнения во рту пересохло, и я налил в граненый стакан воды из мутного, на дне позеленевшего, казённого графина.
Жадно, тремя глотками выпил невкусную воду и поставил стакан на стол.
Направляясь от стола к кровати, услышал вдруг за спиной оглушительный резкий хлопок – БАЦ!!!
Я машинально отскочил к стене и обернулся – стакан рассыпался по столу сотней мелких осколков.
«Усталость стекла?» – промелькнуло в голове, и я глупо усмехнулся.
Вот уж никак не ожидал от себя такой примитивной материалистической трактовки!
Тут заморгала лампочка, словно при перепаде напряжения и (впрочем, может мне это только показалось) по потолку и стенам поползли скользкие тени.
Неужели началось?
– Отче наш, сущий на небесах… – стал читать я молитву, которая прежде не раз выручала меня при встречах с чертовщиной.
И, правда – уже через минуту-другую всё вроде бы стихло.
Но как только я закончил молитву, серые тени вновь запрыгали, только теперь лампа не моргала, а тускло горела вполнакала.