Мистериум - стр. 25
Но затем в ее голосе появляется высокомерие, надменность, которые ему вовсе не нравятся. Он не заслуживает и не потерпит разговора с ним в таком тоне. «Боюсь, ты недопонимаешь, что значит особый ребенок и как сильно это меняет твою жизнь». Она что, считает его дураком? Будто он не знает, как малолетний немой идиот способен испоганить ей жизнь! «Ли, боюсь, наше время прошло». Можно подумать, ее пороги обивают двадцать молодцов и у каждого по сотне миллионов баксов. Можно подумать, у них вообще было время. Их время никак не могло пройти, поскольку она не давала ему шанса уложить ее в постель и показать, чего она все это время лишалась по собственной глупости. «Для меня сейчас лучший вариант – тот, который больше всего подходит Вуди. И это явно не Коста-Рика». Неужто она не понимает, что сейчас швыряется в него дерьмом? Эту вонь он ощущает даже по телефону. Смысл этой заковыристой фразы совсем другой: тупоголовый мальчишка, не способный даже говорить, интересует ее больше, нежели Ли Шекет, а застойная жизнь в дыре вроде Пайнхейвена для нее предпочтительнее белых пляжей голубого Карибского моря и насыщенной жизни, если все это связано с Ли Шекетом.
Чем больше он злится на Меган, тем голоднее становится. Он еще никогда не испытывал столь острого, нечеловеческого голода. Пять часов назад, проезжая через Бишоп, он остановился, чтобы поесть в заведении, которое какой-то безмозглый идиот оценил на три звезды. Тамошние повара даже не смогли приготовить ему гамбургер по его вкусу. Ли дважды отказывался есть их стряпню, пытаясь заставить их понять, что он имеет в виду, говоря об «особом» гамбургере. Третий гамбургер тоже оказался никудышным. На этот раз возражения Ли выслушивала уже не официантка, а управляющий.
– Сэр, как мне думается, в качестве начинки гамбургера вы хотите стейк тартар. К сожалению, в нашем ресторане такие стейки не готовят. Мелко нарезанная полусырая говядина вредна для здоровья, и потому таких блюд у нас нет.
Шекету хочется схватить нож и вилку, располосовать этого паршивца и показать, какое мясо он называет «особым». Но вместо этого он заказывает еще два гамбургера, которые ничем не лучше прежних. Он съедает все три, но только булочку, не притрагиваясь к жареной картошке. Поев, он платит точно по счету, без чаевых.
По пути к выходу все та же официантка улыбается ему и желает удачного дня. Ли она напоминает его неуравновешенную мать, которая отказывалась принимать прописанные врачом таблетки, которая могла ударить его и рассечь губу или оттаскать за волосы так, что он начинал вопить от боли. А потом еще и уверяла, будто любит его больше жизни. В этот момент официантка становится воплощением его матери, и Шекет решает поквитаться с нею за прошлое.
– Вам когда-нибудь говорили, что вы похожи на актрису Райли Кио? – спрашивает он.
На вид официантке лет двадцать пять. Услышав вопрос, она застенчиво краснеет.
– Она великолепна. Но я не побегу к зеркалу. Боюсь разочароваться.
– Вот и умница, – отвечает он. – Потому что я вам соврал. У вас лицо – как морда крысы из сточной канавы. Любой парень, решившийся вас трахнуть, потом захочет покончить жизнь самоубийством. – Милая улыбка на лице официантки превращается в гримасу неподдельной злости. – Удачного дня, – говорит ей Ли и уходит.