Мистер Генофонд - стр. 25

Можно было попробовать взять эту крепость в третий раз, но что-то останавливало.

– На что у вас, мужчин, чаще списывают женские заскоки? Придурь, фаза луны? Ты сам выбери. Так?

– А по-человечески ты сказать можешь?

– По-человечески я тебе уже два раза сказала, где находится дверь. Как вошел, так и выходи! Тебе не привыкать исчезать внезапно.

– Всё же дело в самолёте.

Хотелось врезать себе за длинный язык. Ну на фига вообще что-то говорил. С лингвистикой у нас вечно не ладилось. Самые лучшие переговоры проходили с моим языком у нее во рту. И никак иначе.

– Нет, Лёша. Все дело в том, что мне уже не девятнадцать и не двадцать пять. Делиться с другими я и раньше не умела. А вот собирать себя по кусочкам после твоего очередного внезапного отлета уже поздновато.

– А если я скажу, что ничего внезапного не будет? И прежние тоже не были внезапными.

– Это что-то изменит в финале?

Красивые пухлые губы сжались в линию, и взгляд красноречиво опять показал на дверь.

– Ты хоть понимаешь, что дурость все это? Традиция, блин. Из прошлого.

Вот теперь я уже завёлся по-другому. От возбуждения не осталось и следа. Руки пекло от желания отшлепать одну вредную особу. И после снова зацеловать. До протяжных «ещё», ее ладоней на мне и убийственно-сладкого предвкушения близости.

Гадство! Только с ней так тормоза отказывали. Ведьма моя! А что предложить вместо трех недель? Отношения на две страны? Вот так сразу? И будто не было двенадцати лет порознь. Словно я тот прежний идиот, а она молодая коза, трепавшая мне нервы?

– Лёш, если тебе от этого будет легче, считай меня фригидной сучкой или кем-нибудь еще.

Всем своим видом демонстрируя, что разговор закончен, Поля выбралась из моего захвата и встала у раскрытой двери.

– Прошу на выход. Наверняка тебя ещё сегодня ждут новые подвиги.

Я стер с губ очередные кровавые капли. Поправил все ещё дубовый член. И выдохнул.

Гештальт отказывался закрываться. В трусах у некоторых дам аж хлюпало, мою шею и верх спины пекло от свежих царапин, но птица Обломинго уже расправила крылья и начала свою песню.

– Я ведь от тебя так просто не отстану, – сказал и для нее, и для себя. Как озарило.

– А вот это уже точно традиция. 

– Зря...

Выходить не хотелось. Меня будто крюками здесь держало. Врос в эту маленькую квартирку. Корни пустил.

– Значит, тебе не повезло...

– ...опять. – Чуть не саданул в стену.

– Повезет в чем-нибудь другом. – Полина опустила взгляд вниз и отвернулась. – Или с другой.

***

Спускаясь по ступенькам старого дома, я успокаивал себя тем, что Кутузову тоже пришлось вначале сдать Москву. И ничего! Потом как-то победил. Вот и у меня получится.

На успокоение ушла вся дорога. В салоне машины, если принюхаться, можно было почувствовать тонкий цветочный аромат – Полькины духи. А на опустевшем заднем сиденье – легко представить её саму. В проклятых брюках, строгую, зыркающую на меня, как полицейский на нарушителя скорости.

Со скоростью, кстати, я и правда накосячил. Хватку потерял. Ушёл с нейтралки сразу на пятую передачу. И теперь нужно было заводить свою резвую машинку заново.

Мысли, что все получится, приятно грели душу. Воспоминания, как Поля жадно принимала ласку, отзывались болезненным подергиванием в паху. Но только я переступил порог квартиры, только прошёл в гостиную, как сладкие женские стоны из дедовой комнаты выбили все картинки из черепушки.