Миссия Икара - стр. 25
– Враки все это! Бред собачий! – взорвался Кендрик. – Помимо этой карты, которую разыгрывают фанатики, есть и другая, тоже весьма существенная. Ведь все, что они говорят, не имеет никакого отношения к мучениям двухсот тридцати шести заложников и к смерти одиннадцати несчастных! Люди, доведенные до отчаяния юнцами-изуверами, вообще никакой политики не проводят. Эти ответственные лица, какое право они имеют говорить такое? Среди заложников нет ни членов президентского кабинета, ни ястребов из кнессета! Они всего лишь госслужащие, туристы и строители, работающие по контракту. Я повторяю, это просто беспардонное вранье!
Мустафа выпрямился и, сверля Эвана взглядом, сказал:
– Я это знаю, и ты это знаешь, и они тоже это знают, друг мой.
– Тогда зачем они возводят напраслину?
– Затем, что с ними никто не вступает в диалог, потому как никто из нас не хочет стать мишенью.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Два человека, назову их Махмуд и Абдул, их настоящие имена тебе лучше не знать, пытались возразить. Дочь Махмуда изнасиловали и исполосовали бритвой лицо, сына Абдула нашли на причале с перерезанным горлом. «Преступники, насильники, убийцы», – причитала пресса. Но мы-то знаем, что именно Абдул и Махмуд сколачивали оппозицию, призывая с оружием в руках штурмовать посольство. Они говорили: «Не позволим превратить Маскат во второй Тегеран!» Но пострадали не они, а их близкие, самые дорогие. Это предупреждение всем, Эван! Прости, но, будь ты человек семейный, имей ты жену и детей, стал бы ты подвергать их такому риску? Думаю, нет. Настоящий герой превозможет страх и поставит свою жизнь на карту за свои убеждения. Но он никогда не пойдет на то, чтобы заплатить за свои убеждения жизнями своих любимых. Не так ли, дружище?
– Так, все так! – сказал Эван тихо. – А я-то надеялся! Получается, и помочь мне некому.
– Султан изъявил желание встретиться и выслушать тебя. Я связался с ним сразу, как только ты позвонил. Он намекнул, что встреча состоится в пустыне, где-то рядом с горами Джабаль-Шам.
Кендрик помолчал, посмотрел на свой стакан. Помедлив, сказал:
– Я не имею права входить в контакты с официальными лицами, поскольку я сам по себе и не выражаю мнения своего правительства. Это должно быть ясно.
– Ты не хочешь с ним встречаться?
– Напротив, очень хочу. Но я обязан внести ясность. Я – частное лицо и не имею ничего общего с разведкой, Государственным департаментом и менее всего с Белым домом.
– Думаю, это понятно. Твое одеяние и цвет кожи подтверждают это.
– Я кое-что подзабыл, – заметил Эван, делая глоток. – Отец нынешнего султана умер примерно спустя год после моего отъезда, так ведь? Я не очень-то следил за событиями здесь, что вполне естественно. Сам понимаешь…
– Понимаю. Нынешний султан, по-моему, одного с тобой возраста, может, моложе. Среднее образование он получил в Англии, высшее – у вас в Америке. Точнее, в Дартмуте и Гарварде.
– Кажется, его зовут Ахмат, – сказал Кендрик. – Пару раз я с ним виделся. Экономика и международные отношения, – добавил он.
– В смысле?
– Он защищал диплом по этим специальностям. А потом заканчивал аспирантуру.
– Он образован, умен, но чувствуется отсутствие опыта для решения задач, стоящих перед ним.
– Когда я смогу с ним увидеться?
– Сегодня вечером, пока никто не пронюхал о твоем приезде. – Мустафа взглянул на часы. – Через полчаса выйдешь из отеля, иди на север. Пройдешь два квартала, увидишь военную машину. Водитель доставит тебя к месту встречи и привезет обратно.