Миссис Всё на свете - стр. 34

или «Моя жена меня приворожила». После того как мать ложилась, Бетти украдкой шла на кухню, брала ложку и запихивала в рот все мягкое, что попадалось под руку. Лучше всего подходило тесто для шоколадного печенья, но она могла съесть и мороженое или творог, холодный рис или картофельное пюре, малиновый джем или куриную подливку, застывшую до состояния желе. Лишь бы еду можно было зачерпнуть ложкой и проглотить, не чувствуя вкуса. Лишь бы заполнить пустоту внутри, не оставив места ни для дурных мыслей, ни для вины, ни для стыда.

К августу Бетти набрала десять фунтов. Кожа на лбу и щеках покрылась прыщами, грудь увеличилась на два размера. Сара ничего не сказала об исчезающей еде, хотя наверняка заметила. Она вырезала из журнала для домохозяек семидневную белково-грейпфрутовую диету и оставила листок на кухонном столе, после чего отправилась на работу, пробормотав: «При таком росте и телосложении виден каждый лишний фунт».

Бетти стала избегать подруг, которые проводили летние дни на солнышке у общественного бассейна или, если были достаточно взрослыми, подрабатывали нянями, продавщицами мороженого или официантками. До работы она еще не доросла, а мысль о том, чтобы надеть купальник, теперь такой тесный, и лежать на полотенце у бассейна у всех на виду, приводила ее в ужас. Когда Барбара Симоно пригласила ее на двойное свидание, Бетти сказалась занятой, да и вечеринку в честь шестнадцатилетия Лоры Окс тоже пропустила. Она отделывалась дежурными фразами вроде «Мне немного нездоровится» (намекая на месячные) или «Я должна помочь маме по дому», с чем поспорить сложно.

Наконец, однажды вечером в августе дядя Мэл свернул на Альгамбра-стрит и, слава богу, в окнах Кауфманов горел свет. «Дядя Мэл, мне нужно идти!» – выпалила Бетти и выскочила из машины, едва та успела остановиться. Она бросилась через лужайку, нащупывая ключ на ленточке, торопливо открыла дверь, и Джо была там, Джо вернулась домой! Сестра стояла посреди кухни – загорелые ноги, белые шорты, широкие и сильные плечи под бело-зеленой футболкой с надписью «Тануга». Над плитой горела лампа, наполняя обшарпанную кухню теплым светом, по радио шел матч «Тигров». Джо разбивала яйца в старую пластиковую зеленую миску. Посмотрев на располневшую Бетти с удивлением, она спросила: «Как насчет завтрака на ужин?» При виде старшей сестры Бетти почувствовала огромное облегчение и несказанно обрадовалась, что больше не одна, поэтому не сдержала слез. Джо обняла ее за плечи и прижала к себе.

– Эй, что стряслось? Ты в порядке? – Бетти не могла выговорить ни слова. – Скучаешь по папе? – сочувственно спросила Джо. Бетти прильнула к сестре, вдыхая знакомый запах, чувствуя надежность ее крепкого тела. – Понимаю. Мне тоже его не хватает.

– Дело не в этом, – выдавила Бетти сквозь слезы. – Дело в другом.

Джо посмотрела на нее сверху вниз.

– А в чем? – спросила она. – Что с тобой случилось?

– Дядя Мэл… – прошептала Бетти, глубоко вздохнула, зажмурилась и выпалила: – Он меня трогает!

После того как Бетти рассказала сестре все, губы Джо побелели, она вскочила с места и заметалась по кухне. «Убью! – повторяла она. – Я его убью!» Сестра мерила шагами гостиную с ракеткой в руке, едва не круша все вокруг. Бетти удалось ее успокоить, заверив, что дядя Мэл никогда не трогал ее под одеждой и не заставлял трогать его.