Мисс Свити - стр. 23
Маргарет, у которой влажно блестели глаза, наградила сестру одобрительной улыбкой. Саманта деликатно высморкалась. У нее щипало в носу. Надо же, как ее проняло.
Проводить мистера Смита вышли все трое. Агата пообещала, что в ближайшее время позвонит ему, чтобы назначить день подписания договора.
– У меня сердце разрывается и ноги не держат! – пожаловалась Маргарет, направляясь к своему дивану.
Она улеглась, пристроив голову пониже, а ноги взгромоздив на подушку, как ей советовал врач. Пользуясь слабостью сестры, Агата быстренько убрала с низкого столика еще теплый заварочный чайник, от сладковатого аромата которого ее мутило.
– Думаю, это тот, кто нам нужен, – хлюпая носом, сказала Саманта вернувшейся из кухни бабушке.
– Тем более что он работает в Министерстве здравоохранения. Если вдруг кому-нибудь из нас понадобится операция, он поможет. Не придется несколько месяцев ждать своей очереди, – согласилась Агата.
Саманта кивнула и дважды оглушительно чихнула. Из носа у нее текло, глаза щипало.
– Что-то мне не нравится, как ты выглядишь, – обеспокоенно произнесла Агата.
– Ничего страшного, просто легкая тахикардия, – отозвалась с дивана Маргарет. – Что ж поделаешь, если я все принимаю близко к сердцу. Даже к старости не научилась держать себя в руках.
– Маргарет! Может, хватит считать себя пупом земли? – возмутилась Агата. – Я обращаюсь к Саманте!
И она обернулась к внучке, лицо которой уже пошло багровыми пятнами.
– Быстро в ванную! – приказала она. – Сними с себя все! Прими душ и вымой голову! У тебя приступ аллергии. Но вот на что, хотелось бы знать!
Саманта бросилась выполнять предписание.
– Надеюсь, ты не станешь возводить напраслину на мой чай? – оскорбленно спросила Маргарет и не без труда поднялась с дивана.
– Не будь дурой! Не хотелось бы тебя обижать, но она пьет эту твою мерзость каждый раз, когда ты ее угощаешь. У нее давно иммунитет.
И бывшая медсестра, нахмурив брови, принялась внимательно оглядывать комнату. Ее взгляд задержался на диване. Она подошла поближе, наклонилась и извлекла застрявшие меж двух подушек несколько крошечных волосков.
– Вот кто во всем виноват! – торжествующе объявила она. – Это кошачья шерсть!
Саманта, завернутая в полосатый халат Маргарет, делавший ее похожей на курортницу тридцатых годов, вышла в коридор и столкнулась с бабушкой.
– Ты все время сидела рядом с мистером Смитом, – объяснила та. – А когда он рассказал о своей больной матери, ты до него дотронулась. И на тебя попало несколько волосков с его пиджака.
Саманта вздохнула. Ее молочно-белая кожа и в самом деле не выносила ни синтетики, ни душистого мыла. Она не могла спать на подушках, набитых утиным пухом, потому что тут же начинала задыхаться. Морепродукты вызывали у нее мгновенную крапивницу. И разумеется, она страдала аллергией на собачью, кошачью и даже овечью шерсть – однажды она примерила в одной лондонской лавочке перуанское пончо ручной работы, и дело едва не кончилось отеком легкого.
Агата уже набирала номер Эдварда Смита. Он подтвердил, что у него действительно живут две кошки. Узнав о том, что у Саманты аллергия, он сказал, что вынужден отказаться от квартиры. Со своими кошками он не расстанется ни за что на свете.
У Питера Пламкетта не было ни домашних животных, ни склонности к выпивке. Кроме того, он не намеревался в ближайшие несколько лет покидать Лондон. Ему только что исполнилось сорок, и на пенсию он тоже не собирался. Его матушка пребывает в совершенном здравии, спасибо.