Миры и Судьбы - 2 - стр. 25
Алевтина смолкла. Глядела невидящими глазами в окно, за которым в ночи лил косыми струями холодный питерский дождь.
- Ты только не бросай тётю, привязалась она к тебе. Если сбежишь сейчас, испугавшись, ей еще хуже станет. Придется в психушку ложить. Я тебе заплачу, сколько скажешь.
Регина понимала, что женщина в отчаянии и даже не подумала на нее обижаться.
- Никуда я не сбегу и бабу Олю одну не брошу, не волнуйтесь, мы справимся с этой бедой. Платить мне ничего не надо, не обижайте меня ...
- Не сердись на меня, девочка, - Алевтина замолчала ненадолго, замялась, словно обдумывая следующую фразу: - Ты ведь не первая жиличка у тётушки. Была до тебя девушка, тоже студентка ... Сбежала в общагу сразу же, как увидела, что у тёти Оли обострение началось. И ладно бы просто ушла, так еще и язык свой поганый распустила, обгадила и меня и тётю. Не понимала, дура, что в Питере у многих такие подранки в семьях живут ... Я долго не решалась никого к тётушке подселить. Сама переезжала к ней на эти две-три недели, пока ей получше не станет, но мужу эти переезды не нравятся, как ты понимаешь, да и дети у меня в таком возрасте, что нежелательно без присмотра оставлять ... Вот решила, как тебя увидела, что уж вы-то с тётушкой точно поладите. И не ошиблась, в прошлую осень даже без обострения обошлось.
- А почему в эту повторилось?
- Скучала она сильно по тебе. Не знаю, что там у нее в голове творится ... может дочку свою покойную, в тебе увидела, а может еще чего. Только дни считала до твоего возвращения и спрашивала: точно ли ты скоро приедешь ...
- Почему же Вы мне обо всем сразу не рассказали? Может и поехала бы я в Парголово с бабой Олей вместо Города у Моря.
- Боялась я, если честно. Понадеялась, что может и не придется ничего рассказывать, а оно вон как вышло ... таки пришлось ... Да и тебе юг на пользу пошел. Вон как загорела, расцвела.
Женщины еще посидели за столом, допивая очередную чашку чаю, еще обговорили некоторые вопросы относительно здоровья бабы Оли.
Алевтина посматривала на часы, было видно, что она торопится, но не решается сказать об этом девушке.
- Наверное, Вас домашние заждались? Вы поезжайте, не беспокойтесь ни о чем, я завтра утром забегу в общагу, расскажу, как у нас дела.
Алевтина сразу начала прощаться и заспешила домой.
Дни, заполненные учёбой, присмотром за бабой Олей, волнением за нее, не оставляли места ни на что другое.
Почти сразу после приезда в Ленинград, Регина написала письма Марику и Аде.
От Ады ответ пришел очень скоро, но тон письма был настолько сухим, как будто написана обзорная статья в газету, а не письмо близкому человеку.
Марик молчал.
Буквально через несколько дней Регина написала снова.
И снова получила ответ только от Ады.
А потом заболела баба Оля, и девушке было не до обид на сухой тон писем и молчание возлюбленного. Да и не обещал он писать ей каждый день. Сказал: напишет, когда сможет. Значит, не может пока.
Алевтина приезжала на Васильевский почти каждый день. Иногда, после занятий, Регину забирал у института муж Алевтины, чтобы побыстрее отвезти девушку домой, чтобы не тратила время на дорогу, чтобы не оставлять больную тётушку одну надолго.
Эти поездки не остались не замеченными. Вскоре по институту поползла грязная сплетня и, конечно, нашелся доброхот, который, умильно опустив долу сальные глазки, обо всем "поведал" Алевтине.