Миры Артёма Каменистого. S-T-I-K-S. Окаянный - стр. 39
– Жить хочешь?
– Риторический вопрос, – скривился я.
– Тогда ответь, что ты вынюхивал на Внешке? Шпионил?!
– Людей искал, – честно ответил я. – Хотел разобраться, в какое дерьмо меня затянуло.
– Новичок, значит?! – взревел Кирпич, поднеся внушительный кулак к моему лицу. – А живец со спораном тебе подкинули, что ли? Я спрошу ещё раз, и если ответ мне снова не понравится…
Кожа на его костяшках стала сереть, как у покойника, потом цветовая аномалия перекинулась на пальцы, и через несколько мгновений кулак стал напоминать скорее часть статуи, чем руку живого человека. Здоровяк прижал конечность к моей щеке, и я отчётливо почувствовал холодное прикосновение камня. Что за бред?!
– …Я снесу твою брехливую башку с одного удара, – закончил он угрозу.
Может, это протез такой, или меня просто от уколов ещё не отпустило? Что он от меня хочет, мать его?! Живец какой-то, споран… Так, стоп. Это же слово говорил Ломоть, после вскрытия Крепыша. Уже что-то.
– Если ты имеешь в виду настойку и зелёную виноградину, то их я добыл опытным путём, из тварей, – принялся я объяснять. – Добрые люди дали этого самого живца хлебнуть, сказали, откуда он берётся, и исчезли в неизвестном направлении. Да, окрестили ещё. Оружия не дали, пришлось выкручиваться самому.
– О, как складно, – крякнул Кирпич, тряхнув головой. – И как же ты бегуна голыми руками одолел, дрыщ печальный? Задушил или просто нахер голову оторвал, Херакл?!
Окаменевший кулак опустился ниже и легонько ткнулся мне в плечо, которое тут же онемело. Ощущение было сродни ударом кувалды – перед глазами заплясали разноцветные звёздочки, и лишь закусив до крови губу, мне удалось не заорать от боли.
– Я задал вопрос.
– На…
– Чего?
– На капкан… Я егерь… Бывший…
На подробности сил у меня не нашлось. Весь мир сейчас сосредоточился в повреждённом плече, в котором в момент несильного на первый взгляд удара, отчётливо хрустнуло. Здоровяк хотел было ещё добавить что-то едкое, но его резко перебила Снежная Королева:
– Time`s up! [Время!]
– Пардон, – пробормотал он, стушевавшись. – В общую зону его пока?
– Yes, let fattening, [Да, пусть откормится,] – бросила женщина через плечо, грациозно покидая помещение вслед за помощником.
Братки в сизых комбинезонах освободили меня от пут и рывком поставили на ноги. Дышать получалось через раз, да и то – сквозь стиснутые зубы.
– А ты, смотрю, совсем стеклянный, – оскалился осмелевший Кирпич, после того, как за людьми в защитных костюмах захлопнулась переборка. – Смотри, будешь тут показывать характер – отправишься вслед за этими психами.
Он кивнул в сторону бесчувственных тел на стульях и защёлкнул на моём запястье небольшой пластиковый браслет, с выгравированными на нём цифрами «тринадцать-семьдесят три».
– Попытаешься его снять и тебе хана. Своё прежнее погоняло засунь себе поглубже в жопу, отзываться только на порядковый номер. Всё! Жмых, проводи клиента в апартаменты.
Один из конвоиров толкнул в спину, и я, держась за искалеченное плечо, поковылял на выход. От химии уже успело немного отпустить, хотя ноги всё равно были какие-то ватные.
Стоило только подойти к переборке, как железная створка тут же скользнула вбок, и мы оказались в узком коридоре. Дальше пошли однообразные переходы от одного шлюза, к другому, будто по подводной лодке шли или по бункеру какому. Единственное различие – открывались они уже только после того, как Жмых проводил пластиковой картой-ключом по специальному желобу в электронном замке и набирал нехитрый код на клавиатуре. Простейшие, между прочим, меры безопасности – никакого индивидуального сканирования и прочих ухищрений.