Мировая история - стр. 124
Таким образом, подробно останавливаться на доисторической Европе нет смысла, но ради общего развития любезного читателя не помешает отметить следующее. Нам нужно различать две разные Европы. Одна из них находится на Средиземноморских побережьях с населяющими их народами. Ее сухопутная граница проходит приблизительно по линии, обозначающей территорию возделывания маслин. К югу от этой линии грамотная, урбанизированная цивилизация возникает весьма скоро, как только наступает железный век, и, можно предположить, после прямого контакта с жителями областей, находящихся на более передовом этапе эволюции. К 800 году до н. э. жители побережья Западного Средиземноморья уже наладили постоянное общение с народами Востока. Европа к северу и западу от этой линии представляла совсем иную картину. В древности никакой грамоты на той территории не существовало, и только завоеватели позже навязали ее тамошним диким племенам. Они долго сопротивлялись культурному влиянию с юга и востока Европы. По крайней мере, относились к ней без особой благосклонности. И на протяжении двух тысяч лет в этом выражалось их отношение к соседям, а не упрямство как таковое. Роль грамоты нельзя назвать полностью пассивной: переселение народов, движение природных ресурсов и заимствование навыков постоянно исподволь влияло на события, причем повсеместно. Но в 1000-х годах до н. э. или даже в начале христианской эры народам Европы мало что было предложить миру из собственных достижений, кроме своих полезных ископаемых. Ничего ценного в области развития культуры на уровне народов Ближнего Востока, Индии или Китая у них не было. Эпоха Европы еще не наступила; ее цивилизации суждено появиться последней в нашем мире.
И дело не в отсутствии нужного природного таланта у населения европейского континента. Оно расположилось на несоразмерно большой по мировым стандартам территории, подходящей для хозяйственного освоения. Было бы удивительно, если данный фактор неблагоприятным образом сказался на развитии земледелия в древности, но результаты археологических исследований подтверждают именно такой исход. Относительная легкость примитивного земледелия в Европе могла оказывать отрицательный эффект на эволюцию общества. В долинах великих рек люди должны были заниматься коллективным трудом, иначе не удавалось справиться с орошением и возделыванием плодородных почв ради собственного выживания, в то время как на большой части территории Европы каждая отдельная семья имела возможность прокормиться самостоятельно. Нет никакой необходимости заводить нелепые разговоры о происхождении западного индивидуализма, в котором кроется нечто отличительное для европейца и потенциально очень важное.
Теперь ученые пришли к единому мнению относительно того, что и земледелие, и выплавка меди (как самая ранняя форма металлургии) пришли в Европу и распространились по всей ее территории из Анатолии и с Ближнего Востока. В Фессалии и на севере Греции земледельческие общины существовали после 7000-х годов до н. э. К 5000-м годам до н. э. они появились уже намного западнее – в Северной Франции и Нидерландах – и чуть позже возникли на Британских островах. Главными маршрутами распространения земледельческих общих служили Балканы и долины их рек, но одновременно земледелием занялись жители средиземноморских островов и побережий Южной Европы, простиравшихся на запад до самой Андалусии. К 4000-м годам до н. э. производством меди занялись на Балканах. Трудно себе представить, что выплавка меди и земледелие появились среди европейцев спонтанно, хотя они быстро научились подражать другим народам, которые в качестве переселенцев принесли эти навыки с собой. Тем не менее европейцам потребовалось несколько тысяч лет, чтобы приобрести основные хлебные злаки с Ближнего Востока.