Миротворец. Планета Земля – великое противостояние. Книга первая - стр. 9

– Пожалуй, отче, тут критерием оценки могут быть только религиозные общечеловеческие воззрения. Ну такие, как, например, вера в Творца, следование Ему, исповедание Христа. Или другие классические религиозные доктрины, понятия. Других критериев оценки, пожалуй, у меня нет.

Отец Агафангел перекрестился, улыбнулся и, вставая, произнес:

– Что ж, с вами Бог, этим ты меня немного успокоил. Только помни, что задать вопрос тоже порой не просто, и силы тьмы любят принимать облики света… С Богом, можете теперь осмотреть наш монастырь, а мне нужно приготовиться к службе. Вы, я знаю, приехали ознакомиться с росписями на стенах храма, но советую побывать и на службе.

Отец Агафангел поднялся и рукой показал нам в сторону храма.

– Владко, обратился он молодому монаху, сидевшему с краю за столом.

Мы не торопясь пошли по тропинке сада к монастырю, сопровождаемые Владко.

В монастырской церкви свет был погашен, шла приборка храма перед вечерней службой. Стены церкви были покрыты росписью, причем, как мы отметили, старинной и в некоторых местах уже поврежденной. Мы стали внимательно рассматривать каждый фрагмент настенных фресок, понимая, что именно в их сюжетах таится то, ради чего мы сюда и приехали.

И наконец, на одной из них увидели то, чего не подозревали увидеть!.. С запада на восток друг за другом летели два корабля, за ними тянулись реактивные струи. Было хорошо видно, что кораблями управляют люди, причем первый из летевших оборачивался назад, как бы наблюдая за следовавшим за ним товарищем.

В храме царил полумрак, и та стена, на которой находилась фреска, была плохо освещена. Александр Иванович попросил зажечь свет. При ярком свете электроламп мы буквально остолбенели: настолько реально и современно была выполнена роспись.

– Смотрите, – воскликнула Анна, – это явно люди, у них нет нимбов над головами! И ясно видно, что они держатся за рычаги управления!

На фреске также были изображены ангелы, в ужасе наблюдавшие за полетом.

Под этой росписью была еще более удивительная. На ней некто, очень похожий по изображениям на Иисуса Христа, приглашал одного из землян совершить путешествие на космическом аппарате, отличающемся от тех, на которых летели люди на верхнем фрагменте.

– Прошу обратить внимание, – сказал Александр Иванович, – что эти росписи были сделаны не позднее 1350 года. Необходимо сфотографировать их.

Даже наш непробиваемый Стас с явным недоумением рассматривал сюжеты, но потом как всегда невозмутимо пошел за аппаратурой.

Остальные росписи не содержали ничего особого и не выходили за рамки канонических росписей православных храмов.

Вечером после службы и вечерней трапезы мы опять по приглашению отца Агафангела собрались у него на чай. Все были под впечатлением увиденного и каждый старался поделиться мыслями.

Настоятель с интересом слушал наши рассуждения по поводу увиденного, и пожалуй, ему тоже была любопытна наша реакция.

Шеф горячо поблагодарил настоятеля за прием и возможность рассмотреть росписи.

– Николай, ты в предыдущей нашей беседе упоминал «Махабхарату» и описанные там полеты древних людей на летающих виманах. – Александр Иванович обратился ко мне, а потом и ко всем присутствующим. – Рисунки на стене храма кажутся еще одним подтверждением того, что люди в древности имели возможность летать. Давайте вспомним описание полетов в древней Индии – Бхарате, как ее называют сами индусы. Помните, герои эпоса «Махабхарата» Арджуна и эпоса «Рамаяна» Рама на летающих колесницах двигались по воздуху и даже поднимались выше земной атмосферы. Там описываются их полеты к другим планетам и далеко в космос, за пределы Солнечной системы. Они путешествовали или в пределах «сурья мандала», то есть в пределах солнца (сурья в переводе с санскрита – солнце, а мандала переводится как сфера), или другие полеты были в области «накшатра мандала» (накшатра – в переводе звезда). Известно, что когда бог Индра спустился с небес, он пригласил Арджуну на небеса, где обучал его астравидьи – умению летать и пользоваться различным божественным оружием. Там Арджуна пробыл пять лет, если мне не изменяет память? – Александр Иванович обвел всех вопросительным взглядом, затем продолжил: