Миражи счастья в маленьком городе - стр. 29
«Развлечения» Пал Палыча были головоломными, типа неопознанной скульптуры. Шахматы тоже были больше, чем просто шахматы. Они сохранились со времен его детства, и некоторые фигуры давно потерялись. Их заменяли пуговицами, пока однажды Павлик не предложил великодушно своего львенка из киндер-сюрприза. Вместо слона. Но ведь лев и слон, рассудили Пал Палыч с Мариной, фигуры совершенно разные. Нелепо, чтобы лев ходил, как слон. Логично, что он разгоняется и прыгает через всю доску. А какая динамика в игре!
Потом киндерами заменили остальные пуговицы, в основном пешки. Так в игре появились дракоша, пингвин, акула, кролик и бегемот. Со своими правилами, конечно. Традиционные игроки их с трудом воспринимали. Даже дядя Алик, шахматист-разрядник, запутался и плюнул: «Ну вас, понимаете ли, с вашими шахматами». Хотя по новым правилам рядом с доской стояла коробка с киндерами, и он мог выбрать любую фигурку и прибавить что-то свое.
Опять началась реклама. Пал Палыч продолжил:
– Он очень достойно держался. Знаешь, о человеке за час игры можно узнать больше, чем за год беседы. Какой-то писатель сказал. Наверное, наш НЛО. Так вот, он радовался, когда выигрывал, и не переживал, когда проигрывал. Не жульничал. Не выходил из себя, когда жульничал я. Ходы обдумывал, не горячился, но и не тянул. И самое главное – он может играть по нашим правилам! Все понял сразу, представляешь. Это редкость. Я оценил.
– Да он просто себя контролировал, потому что сидел как на горячей сковороде, бедняга, – заметила Ева.
– А я как сидел? – возразил Пал Палыч. – У меня одна дочь, а не десять. И потом, твой Алик ничего не понял про наших зайцев и драконов. Тут не в этом дело…
– А он похож на Лену? – снова подала голос Ева. – Жаль, я не выглянула посмотреть.
– Одно лицо. Ее глазами смотрит.
– Надо же. У тебя в семье симпатии передаются по наследству.
Но Марина не замечала такое диво, как говорящая Ева, и напряженно ждала, не добавит ли отец еще что-нибудь. Он вспомнил:
– Да, я предложил ему Павликову коробку, и он ввел в игру лягушку. Сейчас покажу, как прыгает. Где доска? Вот, «ныряет» по диагонали, пропускает эти фигуры под собой и «выныривает». Сбила пешку. Представляешь, какие возможности? Можно делать классные обходные маневры… Ага, вижу, вижу, что интересно!
Ева и Дора смеялись, глядя на них. Но даже смеющаяся Ева была ничем в сравнении с лягушкой Ника.
– Эту игру века надо было снять скрытой камерой. А потом он ушел, – неожиданно завершил Пал Палыч.
Марина с надеждой взглянула на него: может, еще не все?
– Не дали фильм посмотреть, разболтались тут, – ворчал Павлик.
– У калитки кто-то стоит, – сообщила Ева, глядя в окно.
Марину словно сдуло с дивана.
А я к тебе
У калитки стоял Макс. Кларисса не своим голосом говорила ему с крыльца:
– Чего надо?
– Не тебя, – зло отвечал он.
– Катись из моего дома.
– А он не твой. Думала, я не узнаю, кто ты? Дочь сумасшедшей Евы! Наболтала о себе!
Кларисса вспыхнула, круто повернулась и чуть не сбила Марину с ног, убегая в дом.
– Это мой дом, – сказала Марина, выходя. – И здесь не сцена, найди другое место для трагедий.
Но Макс уже сиял своей обычной улыбкой.
– Какие трагедии! Просто не люблю, когда лапшу на уши…
Марина молча повернулась к двери.
– Погоди! Может, ты удивишься, но я к тебе. Пойдем погуляем? Погода хорошая.