Мир - стр. 8
Я оживил, и даже куст!
Плывёт реальность волнами,
Туман из разума на ум!
Все жилы стали полными,
Как вены в теле, если зум!
И остров оживает в миг,
Та суша, что я рвал на части…
Вот так внутри себя постиг,
Что в жизни не бывает власти!
Она бежит, течёт и дышит,
А иногда в тиши стоит…
Её создатель лишь услышит,
А он не ходит, не парит…
* * *
Просторы озера внушают,
Они впускают лишь на миг!
И в этот миг опустошают,
Того, кто углубляться не привык!
От берега до берега обрыв,
Та бездна, что за сердце схватит!
И в голове от страха срыв,
У разума, что за природу платит!
Плавучий остров младше суши,
Осокой связан будто дружбой!
Кусочек он, от общей туши,
И отличается прилежной службой! —
Живые свежие прожилки,
Лучи от солнышка глотают!
Внизу сухие, что развилки,
Как губка воду поглощают!
У озера свои причуды,
Он в игрища впускает всех!
Берёт в природе зелень – ссуды,
Цветёт и пахнет для потех!
А человек ему, как банщик,
То чистит, то песком, что кремом!
Хотя конечно он обманщик,
Следы бросает грязным телом!
Но озеро всех любит очень!
В тиши бывает скукота.
А так, то рыбка между прочим,
То резвая на мели школота,
И ветер рябью массажист,
Деревья опахалом служат,
А чайки – робкий визажист,
Следят за гладью, кружат!
Края родные: озеро и лес —
Глаза с ресничками от бога!
Из плоти вечности, что срез,
И не хватает больше слога…
Что озеро – любовь глубинная!
И небывалой страсти даль!
Как песенка старинная,
Её не спеть немного жаль…
* * *
Мир возраста и мудрости,
Из года в год под трудности.
Стезя от предков слухами,
Венчают тропки духами.
Просторы седины уставшей,
И как причёска ставшей.
Морщинки хмурых дней,
Где больше всё теней.
Хруст, ломота древесная,
Везде, и неуместная.
Да механизм без смазки,
Им вечность только сказки.
Любимый ящик сплетен,
На жизнь из сока беден.
Диванчик, что растёт из тела,
И мысли тяжкие: «Есть дело!»
Экспресс на дачный замок,
По производству банок.
А по пути в лесу охота,
Грибов и ягодок пехота.
Красивый ветхий теремок,
В глуши для сердца уголок.
Как капремонт мотора,
У сосен, в чаще бора.
Колодец будто бы без дна,
А в нём вода – слеза одна.
С грустинкой лавочка пустая,
И яблоня плодов густая.
А чернозём, что карта мира,
Лопата ржавая секира.
Кот неподвижный и ленивый,
Но словно женщина, ранимый.
Калитка открывается несмело,
Хотя без скрипа и умело.
Рукой, державшей божество,
В лице улыбка – торжество!
В глазах глубокая любовь,
Нежнейшая, что стынет кровь!
Возможно больше нет пути…
Но внуки здесь, пора идти!!!
* * *
Гуляют тени от берёз,
От солнца бегают в печали.
Мир погрузился в тину грёз,
Об этом вороны кричали.
И ветер приносил ту силу,
Что навевала грусть тоску.
Твои глаза во скуки – мило.
А дух готовится к броску!
Ждала ты страсть, она придёт,
Мечтала звоном насладиться,
Что бог в добре к тебе сойдёт,
Позволит в образ свой влюбиться.
И серость дней сгорит дотла,
Все мысли мрачные исчезнут.
Возможно ты сама могла…
Но люди в чувствах часто меркнут.
Ждала его, явился я…
Твой пирс очистил от болота!
Но не горит душа твоя,
Не в счёт пока моя работа.
Возвёл я остров средь озёр!
Не шевельнулся лик твой даже.
Решила, вдруг, простой позёр,
Ведь руки все черны от сажи.
Поднял я грядки в сад Эдема,
И бороздой укрыл поля!
Любовь? – Пришла к тебе дилемма.
Но вот в земле глава моя.
Дорожки выложил из камня,
В лучах бриллиант дороге светит!
Но не разжёг для сердца пламя,