Мир пауков: Маг. Страна призраков (сборник) - стр. 45
И когда жизненная сила капля за каплей начала просачиваться, будто в иссохшую землю, Найл со всей отчетливостью понял, что человек в черной мантии – не наваждение и что его собственная жизнь теперь находится в опасности.
Когда Найл появился из башни, уже стемнело и температура опустилась ниже нуля. Звезды в холодном черном небе казались кристаллами белого льда. Западный горизонт слабо светился, предвещая восход луны. Подтаявший за день снег превратился в наст, корочка звучно хрупала под ногами. Окна на главном проспекте светились, резкий ветер доносил звуки музыки. Найл всегда с тихой радостью наблюдал освещенные окна, особенно на верхних этажах. В дни рабства люди ютились в подвалах и свет вменялось гасить сразу с наступлением сумерек. Но теперь Найлом владело нелегкое предчувствие, и казалось, будто люди в освещенных комнатах излишне уязвимы.
Ясно было одно: время работает на убийц. Примерно год назад было посажено дерево, прибившее Скорбо, и среди его корней обнаружился знак мести. Если надо, они могут провести в ожидании еще год, карауля следующую жертву… Тем не менее дерево не смогло убить Скорбо, и один из мстителей поплатился жизнью, пытаясь устранить оплошность. Получается, оплошности бывают и у них.
В парадном зале дворца за массивной каминной решеткой все так же ярко полыхал огонь. Возле него стоял брат Вайг. Одной рукой он обнимал за талию девицу и что-то с вкрадчивым видом ей нашептывал. Дверь громко хлопнула, и заговорщики поспешно отстранились друг от друга. Девица тотчас стыдливо умчалась на кухню. Найл ее узнал: Нира, самая хорошенькая из кухарок – и почувствовал укол зависти к брату, не за его любовные похождения, а за простоту жизни.
– Как денек, брат, трудный? – веселым голосом спросил Вайг.
– Длинный. – Найл протянул руки к пляшущим языкам огня.
– Устроил бы себе выходной. Ведь ты, понимаешь, правитель.
Шутливый тон Найл воспринял без обиды: он понимал, в каком непростом положении находится брат. Сам Вайг всегда относился к младшему брату с нежной привязанностью, при случае и заступался. А тут вдруг нежданно-негаданно стал братом правителя, без особого рода занятий, кроме разве что фланирования по городу да флирта с красотками. Человек менее приветливый на его месте затаил бы зависть или обиду. Вайг же был для этого слишком благодушен. Но вместе с тем ему приходилось показывать и свою независимость.
Сверху с балюстрады склонилась Нефтис.
– Подавать на стол, мой господин?
– Давай.
Найлу вспомнилось, что с самого утра во рту не было ни крошки, и в желудке заурчало.
– Ты ел? – спросил он Вайга.
– Ел, но с тобой за компанию приму стаканчик вина.
Уже не один месяц минул с той поры, как братья сидели за столом вместе. У Найла невпроворот было дел, Вайг же, похоже, решительно наверстывал упущенное за все те годы, что изнывал без прекрасного пола. Он и теперь, когда поднимался по лестнице следом за Нефтис, изучающе оглядывал стройные ноги под коротенькой туникой.
В палате Найла в печи потрескивали дрова и в воздухе стоял запах дерева. Служанка Джарита уже накрывала на низенький столик.
Нефтис указала на продолговатый сверток в мешковине, прислоненный к стене возле двери.
– Это тебе принесли.
– А кто принес, не знаешь?
– Знаю. Надсмотрщик Дион.
Положив сверток на пол, Найл развернул мешковину. Там был топор с полутораметровой рукоятью. Тускло поблескивающее лезвие в пятнах спекшейся крови. На лезвии выгравирован уже знакомый знак, символ мести.