Мир пауков: Башня. Дельта (сборник) - стр. 72
И тут ощутил влажное прикосновение ее губ возле уха, словно девушка собиралась что-то прошептать. Вот – он явственно почувствовал – губы приоткрылись, и мочки уха игриво коснулись зубки. Ощущение ошеломляло острой чувственностью. Прежде чем Найл осознал, что именно произошло, красотка вырвалась из-под него и резким движением высвободила руки. Спустя миг она уже цепко держала его за запястья, силясь закрутить ему руки за спину.
– Ну плутовка! – рассмеялся Найл.
– Как ты, так и я, – отозвалась она шепотом. Слабея от смеха, он позволил Мерлью прижать свои ладони к тюфяку. Делая триумф еще более наглядным, девушка взобралась на поверженного соперника и уселась ему на живот. Зала огласилась громким радостным гомоном. Было заметно, что рот Ингельд кривит насмешливая улыбка. Каззак, выйдя вперед, ласково потрепал дочь по волосам. Мерлью легко вскочила на ноги, на Найла даже не взглянув.
– Теперь видишь, почему я доверил ей заправлять всем хозяйством?
Ингельд усмехнулась двусмысленно:
– Просто замечательная юная госпожа, – и легонько ткнула Найла под ребра босой ногой. – Давай поднимайся, мальчонка, – этак приветливо, просто как старшая.
Когда позже Найл и Дона возвращались по коридору, девочка заметила:
– Зря ты ей поддался.
– А что я мог сделать?
– Я видела, как она словчила. Укусила тебя за ухо. – Потянувшись, она коснулась мочки его уха. – Больно было?
– Да нет, что ты, – ответил он негромко.
– Она хитрованка, каких поискать, – сказала Дона знающе.
Найл отчего-то почувствовал себя виноватым.
– Я, вероятно, тоже.
– Ты? Скажешь тоже!
Девочка обхватила Найла за руку и склонила ему голову на плечо.
В тот вечер, когда укладывались спать, отец сказал:
– Завтра отправляемся домой.
– Завтра?! – В голосе Найла слышались удивление и разочарование.
– Ты что, не хочешь домой?
– Почему, хочу. – Голос Найла звучал без особой уверенности. – А может, все же можно задержаться еще на денек-другой?
Улф положил ладонь на голову сыну.
– Думаешь, тогда ты будешь готов отправиться?
– Д-да, – опять же неуверенно выдавил Найл.
Отец, насупив брови, посмотрел на сына, покачал головой.
– Ты хотел бы остаться здесь?
– А то нет! – с готовностью воскликнул Найл. – Если бы все наши перешли сюда вместе с нами.
Улф покачал головой.
– Это невозможно.
– Но почему, отец? Тебе здесь что, так уж худо?
– Почему же. Просто я не думаю, что смог бы здесь прижиться.
– Почему?
– Не так просто это объяснить. – Отец со вздохом улегся на постель и закутался в одеяло. – Но если хочешь, оставайся, я пойду один.
– Ну зачем уж так! – воскликнул сын пристыженно.
– А что? Обратную дорогу я знаю. Хамна вызвался меня проводить до дальнего конца плато. А там до дома уж рукой подать.
– А я что, останусь здесь?
– Тебя можно будет забрать позднее. Стефна говорит, что очень была бы рада, если б ты погостил.
Соблазн был велик. Остаться в доме, где живет очаровашка Дона – почти сестренка, каждый день видеть Мерлью…
– А что венценосец?
– Как раз он это и предложил.
– А что ты об этом думаешь?
– Я б хотел, чтобы у сына была своя голова на плечах…
Через несколько минут дыхание Улфа стало ровным и глубоким: заснул. А у Найла всякое желание спать пропало. Через прикрывающую дверной проем занавеску цедился свет единственного светильника, словно живые, разгуливали по потолку тени. Откуда-то со стороны коридора доносились приглушенные голоса, звук шагов; мимо проходили по своим делам люди. До полуночи оставалось еще часа два, а в целом дворец Каззака, похоже, вообще не утихал до самого рассвета. При отсутствии дневного освещения чувство времени как-то смещается, а с ним и часы, отведенные для сна.