Мир, который не вернуть. Том 3: Год Второй - стр. 20
– Неси вещи сюда, к выходу. А там разберёмся. Только много не бери. Это, всё-таки, внедорожник, а не грузовик.
– Поняла, – она окончательно скрылась в тусклом коридорном свете.
Паша подошёл ко мне.
– Костя, поможешь? Там нужно кое-какие вещи собрать, перенести. Да и одному опасно ходить, когда руки заняты.
Я в ответ кивнул. Следующие несколько часов мы сначала собирали вещи в сумки (в основном еду), которые остались от тех, кто здесь жил раньше. А затем переносили это в машину. Ещё полчаса убили только на то, чтобы разобраться с замком и только тогда смог заехать во двор. Затем мы с Пашей перенесли небольшой бензиновый генератор, который, как оказалось, питал всё электричеством.
– А зачем тебе катана? – удивился Паша, увидев, что лежит у меня на заднем сидении.
Я непроизвольно улыбнулся.
– Это… просто нравилось всегда. Была возможность – вот и забрал.
– Хорошая штука, – он достал её и немного повертел в руках, достал из ножен, снова повертел и засунул обратно. – Острая… Нормально с ней обращаешься?
– Научился. Восставших хватает.
– Восставших?.. Это ты так про мертвяков? Да… ты же говорил так раньше, – я кивнул. – Интересное название. Если подумать – даже логично, – он замолчал, а потом добавил тихо: – А ведь это когда-то были чьи-то родители, дети, братья, сёстры, друзья, любимые…
Ничего не ответил. Паша положил катану в багажник.
– Что теперь будет? – спросил я. Мы стояли, упёршись спиной в капот машины, ожидая, пока подойдут остальные.
Паша вздохнул.
– Заедем домой. В последний раз. Не думаю, что мы потом вернёмся в эти края.
– К НАМ домой?
– Да.
– Зачем? Там ведь ничего уже не осталось, наверное.
– Мне так не кажется, – улыбнулся Паша. – Ну, а даже если и нет – просто хочется побыть дома. Вспомнить, что когда-то у нас была нормальная жизнь. Хотя… нет. Нормальной она не была. Но тогда всё равно было иначе.
– В воспоминаниях всегда всё иначе, чем в жизни.
Паша усмехнулся.
– Смотрю, ты у нас в философы подался. А мне казалось, что ты ещё ребёнок.
– Паша, в этом мире невозможно быть ребёнком, – я пошёл в машину.
Паша остался стоять. Вскоре и девушки подошли.
– Ты хочешь за рулём? – спросил Паша, заглянув в открытое окно. Я сидел на водительском сидении.
– Мне без разницы, – сухо ответил я.
– Тогда дай мне. Дай вспомнить хоть. Да и никогда такую махину не водил, – в его глазах горел детский огонь энтузиазма, а на лице была радостная улыбка. Я молча открыл дверь, обошёл машину и сел на соседнее место. – Ну, что? По коням? – сказал Паша, заведя мотор. Он будто ловил всем телом каждый звук мотора.
«Посмотри в окно, назад», – прозвучало в голове. Посмотрел и увидел одинокую фигуру, медленно идущую к нам. Он шёл ровно, насколько позволяла идти зима – точно не восставший.
– Паша, стой, – сказал я, махнув рукой в сторону брата.
– Что такое? – спросил он и заглушил двигатель.
– Кто-то идёт. Сзади.
Послышалось шуршание, а потом Паша открыл дверь и вышел наружу.
– Всё-таки решился? – спросил он радостно. – Не поздно?
– А что, места нет? – послышался голос Никиты.
– Для тебя всегда найдётся, – ответил Паша. Через несколько секунд он уже был возле машины, на его лице сияла довольная улыбка: – Девчонки, двигайтесь.
Никита, кое-как, всё-таки влез. После того, как его рюкзак оказался в багажнике, Паша сел обратно, завёл двигатель, и мы поехали.