Мир, который не вернуть. Том 1: Начало - стр. 17

– Слушай… – начал он, медленно идя по коридору. Теперь он говорил ещё тише, чем на улице. – Я заметил, как ты не ладишь с Максимом… Я видел твои синяки.

Я не отвечал и почувствовал, как внутри меня что-то сжалось при этих словах.

– Я, конечно, понимаю, что ты не привык просить помощи, – продолжил он, – но… ты должен сам дать ему отпор. Понимаешь? – Павлов остановился посреди коридора и внимательно посмотрел на меня.

Я несколько секунд смотрел на него, не зная как ответить.

– Да… – выдавил я из себя. – Я понимаю, что должен ему дать отпор сам, потому что в будущем защитников у меня может и не быть. А таких Максимов может быть очень много.

– Да, и это тоже, – быстро проговорил Павлов. Он повернулся ко мне и присел. – Я ведь тоже не смогу вечно тебя защищать. Есть такие люди просто… Они трусы внутри, но их высокое эго даёт им такое сильное чувство уверенности в себе, что внешне они выглядят очень сильными людьми. Однако это просто обман, попытка скрыть свою натуру труса. При любой реальной опасности, эта их маска быстро испаряется и остаётся только трусость – вот тогда они "поджав хвосты" бегут, даже бросая друзей, понимаешь? И поэтому ты должен быстрее поставить его на место. Иначе можешь пострадать сам.

– Я это всё знаю, но… спасибо, – я решил попробовать дать отпор Максиму в следующий раз.

Павлов кивнул с улыбкой, и мы пошли дальше.

Конечно, слова Павлова не были откровением, но раньше я думал, что это глупые мысли. Я просто не думал, что у него есть слабости – он ведь всегда был окружён лучшими людьми, и с ним хотели дружить все, кому было так же наплевать на нравственность, как и ему самому. Таких людей я никогда не хотел понимать, потому что они просто противны. Но… теперь слова Павлова помогли мне осознать, что мои мысли были не просто глупыми мечтами. Я и раньше замечал эту трусоватость, но откидывал, не придавал виду.

Войдя в садик, я увидел то, что вызвало у меня сильную тоску. Никогда бы не подумал, что увижу детский сад в таком виде… На полу лежали почерневшие, разорванные игрушки. В стенах были видны следы от пуль. В проходе лежали кусочки деревянной мебели. Место было разграблено… Всего неделя, и такое…

– М-да, видимо помимо нас в этом районе есть ещё и мародёры… – сказал Павлов, осматривая следы от пуль. – Я уже видел пару раз такое, но подумал, что это просто следствия спешки. Или военная зачистка.

Павлов присел, поднял гильзу с пола и повертел в руках:

– Пистолетная… – сказал он задумчиво.

– Может, тогда не будем проверять это место? – спросил я осторожно. Мне не хотелось здесь находиться.

– Нет уж, раз пришли, то давай что-нибудь поищем, – сказал Павлов, вставая с корточек и отбрасывая гильзу. – Даже одеяла будут полезны – через день-другой мы снова отправимся в путь, а там только один Бог знает, что будет.

– Ладно, – я нехотя согласился.

Мы решили вместе осмотреть здание, чтобы подолгу не задерживаться.

У этого здания был один этаж, а в нём – три больших зала-комнаты (видимо здесь и играли не так давно дети), небольшой общий туалет и столовая. Всё это было на плане эвакуации, что висел у входа.

– Так, а где эта твоя линия должна быть? – спросил я, смотря на план. Палов был в стороне от меня.

– Не знаю. Наверное, где-то у директора садика или вроде того, – пожал он плечами.