Мир и война в жизни нашей семьи - стр. 59
Мы зимой со льда бурили скважины и определяли толщину слоя песка, залегающего на дне реки.
Бурение было ручное, канатное, ударное. Моя работа в основном заключалась в том, чтобы вместе с двумя рабочими держать рычаг при подъеме ударника.
Бурение было примитивное. Механизмов никаких, обсадные трубы и штанги тяжелые. Работа тяжелейшая, за день мы проходили не более 5-ти метров. Я получил полное представление о бурении, хотя и примитивном. Но канатное, ударно-ручное бурение – отправная точка для развития бурильной техники, если не считать еще более ранней точкой шурфование. Мастером работал коренной житель Павшина – Вуколов Степан Степанович.
Изыскания – это начальная стадия всякого строительства. Я могу сказать, что был участником зарождения Павшинского завода железобетонных конструкций.
Изыскания закончены, я опять безработный. Ищу работу. Но ходить искать работу дело трудное. В Москве я видел у Красных Ворот в сквере спящих рабочих в обнимку с малярной и маховой кистью. У спящего на подметке ботинка мелом выведена цифра 3, это значит, что если вы хотите нанять человека что-либо покрасить или поклеить, то можете этого человека нанять, но заплатить ему должны не менее трех рублей за день работы. Это так называемая дикая биржа.
В поисках работы я часто встречался с такими же, как я, ищущими работу безработными и узнал, что в Москве есть биржа труда в Рахмановском переулке, напротив какого-то ресторана.
У меня было удостоверение, что я окончил школу с гидротехническим уклоном и имею специальность младшего гидротехника. Меня поставили на учет.
На бирже необходимо было регулярно отмечаться. И, чтобы получить работу, необходимо отмечаться как можно чаще.
На бирже, как на вокзале. Большой зал. Вдоль стены барьер, за ним за окошками сидят несколько регистраторов. К ним поступают заявки от организаций на требуемых специалистов.
Ежедневно в определенное время к столу, стоящему посредине зала, выходит со списком человек и громким голосом зачитывает, какие специалисты сегодня требуются. Землекопов столько-то туда-то, электриков такого-то разряда туда-то и т. д.
Когда начинается перекличка, все пришедшие на биржу обступают трибуну и с вниманием слушают. Может быть, ему выпадет счастье. Тут же задают вопросы, регистратор дает ответы. Счастливчиков бывает мало, редко кто-то получает направление.
Один раз выкрикивают, что в Среднюю Азию требуется большая группа специалистов, в том числе гидротехники. Я согласен был поехать хоть к черту на кулички. Лишь бы работать. Ездить долго на биржу труда у меня не было средств. Не было денег на проезд. Каждый раз мама с трудом выкраивала из скромного семейного бюджета мне на дорогу несколько гривенников.
На поездку я тратил полдня, а иногда и больше. Часто хотелось есть. Иногда я на сэкономленные деньги покупал «собачьей радости» полфунта. Это ливерная колбаса самого низкого качества, стоила она 26 копеек за фунт.
Когда я сказал, что согласен поехать в Среднюю Азию, меня спросили, где я работал по специальности. Мне отказали, сказали, что нужны люди со стажем работы, опытные техники и инженеры.
И вот – о счастье! После многочисленных регистраций, примерно через полгода, зимой 1930 г. мне дают направление в Мелиоративный отдел МОЗО на Садово-Триумфальной, 10.