Мир до и после дня рождения - стр. 18
– Поцелуи, – отважилась заявить она, – вещь эмоционально ярче окрашенная, чем секс, правда? В нашем возрасте они особенно много значат.
– Не хотелось бы принижать значение секса, но целоваться намного интереснее.
Во время затянувшейся паузы Ирина посмотрела на блюдо сашими и приступила к так порадовавшему ее вандализму.
Сливочная полоска рыбы непристойно растянулась на ее палочке. Вкус был чистый, без примесей – счастье после девяти дней кексовой диеты, и она погружала его в мисочку с кофейного цвета жидкостью, оставляя легкие разводы.
– Вы давно женаты? – несколько официально поинтересовался Рэмси.
– Ну, официально мы не женаты, – призналась Ирина и отправила в рот гигантского моллюска.
Рэмси отложил палочки.
– Но он называл тебя женой!
– Да. Лоренсу сорок три года, он староват для определений «моя девушка».
– Значит, он должен жениться. Нехорошо получается.
– Лоренс не любит помпы. В наше время настоящую защиту дают только «серьезные намерения». Невозможно жениться так, как вам того хочется, с тех пор как взлетел уровень разводов. В заключении брака нет необходимости. Я и без того знаю, как он ко мне относится.
– О да, он тебя обожает, – кивнул Рэмси. – Это первое, что мне в вас понравилось. Вы с Лоренсом похожи на Гибралтар.
– А ты? Не хочешь еще раз попытать счастья?
– Откровенно говоря, я готовлюсь сойти с дистанции.
– Все говорят, что жениться после развода глупо.
– Да. Но с твоей стороны нечестно лишать меня уверенности, что это случится.
Ее уверенность в сохранении верности Лоренсу упрочилась, и она могла себе позволить некоторое любопытство.
– Значит ли это, что ты ни с кем не встречаешься?
– Ни с кем, как ты могла заметить.
У нее нет оснований чувствовать себя польщенной.
– Разве мастера снукера не приударяют за поклонницами? Такими, как Эстель, которые тащат их в номера и срывают с себя майки?
– В снукере все не так плохо, как в футболе. Это спорт порядочных парней. Но от школы мало чем отличается. У меня, – он запнулся, – всегда есть выбор.
– Джуд выжгла все твои чувства?
– После Джуд я как выжатый лимон. Ей всегда было мало. Мы купили дом в Испании; должны были в Тоскане. Я отдаю себе отчет, что у нее высокие требования к жизни, это ценное качество. Она честна в сексе – чистый бриллиант. Но когда ты не оправдываешь ожиданий – когда твоя задача сводится к тому, чтобы войти в спальню и сделать то, что спасет жену от разочарований, – черт, это изматывает. Не могу сказать, что я полностью восстановился.
Джуд умела смотреть в суть вещей, – усмехнулся Рэмси. – Вместо того чтобы признать, что потерпела неудачу, и рассмотреть другой вариант, она предпочитала выжать из ситуации все до конца. Понимаешь, о чем я? Снукер отлично тренирует эти качества. Каждый удар приближает тебя к выигрышу всего фрейма. Ты исходишь из того, как легли шары на сукно сейчас, а не минуту назад, когда ты запланировал комбинацию. Джуд полагала, что проникнуть в суть будет не сложнее, чем написать детскую книжку, не допуская отказов издателей, плохие продажи или конфликт с таким иллюстратором, как ты. Ты знаешь, она ездила по библиотекам и читала книжки шестилеткам, смотревшим на нее открыв рот. Черт возьми, лучше бы она играла в снукер, раз ей так нужна толпа почитателей. Полагаю, именно по этой причине ее представления о жизни с игроком в снукер были несколько искаженными. Для нее стало шоком, что я большую часть года нахожусь вне дома. Она требовала, чтобы между турнирами я приезжал в Лондон, составляла мысленно мой образ, получалась будто ретушированная фотография. А когда я исполнял все, как она пожелает, просто ставила галочку около выполненного пункта.