Министерство мертвых. Последние стражи - стр. 5

Врач позже скажет, это пройдет. А мне кажется, меня просто стерли. Оставив пустую оболочку с чужим именем.

Аида.

***

До дома я добралась уже затемно. Выйдя из машины, постояла немного, задав голову и рассматривая звезды. Лето выдалось ужасно дождливое, так что чистое небо, усыпанное блестящими крапинками – редкое и оттого ужасно ценное явление. Если бы Хелен не ждала к ужину, я бы, может, поехала к озеру. Лежала на капоте, слушала музыку и смотрела в небо. Пожалуй, такое времяпрепровождение можно было назвать моим хобби.

Звезды прекрасны. Звезды – то, чего особенно не хватает во тьме.

Вскоре я порадовалась, что не поехала к озеру: несмотря на теплую погоду, ветер пробирал до костей. Плотнее запахнув куртку, я поспешила к дому. Взбежала по лестнице и замерла: дверь была приоткрыта.

Включились рефлексы, вбитые потом и болью в академии. Я вытащила из кобуры пистолет и, стараясь производить как можно меньше шума, вошла.

В этом доме я знала каждую скрипящую доску, но все равно мысленно молилась, продвигаясь по коридору, чтобы не издать ни звука. Чтобы не зазвонил телефон и не выпали из кармана ключи.

Краем уха я услышала на кухне какой-то звук и двинулась туда.

Медленно. Осторожно. Почти не дыша. Держа в обзоре каждый угол, каждую простреливаемую точку.

Вспыхнул свет. Возле стола, сжимая в руках яблоко, стояла удивленная Хелен.

– Аида! Скажи, пожалуйста, какая нужда разгуливать по дому с оружием?! – возмутилась она.

Я выдохнула и убрала пистолет.

– Почему света не было?

– Выбило пробки. Я спустилась к щитку. Тебе разве не запрещено носить табельное оружие вне смены?

– Это личный. И у меня есть лицензия.

– Лицензия на оружие?! Аида, ты не хочешь поговорить о том, что с тобой происходит?

– Я хочу поговорить о том, что просила тебя запирать дверь. Не раз.

– С тех пор, как ты работаешь в полиции, я тебя не узнаю. Может, тебе стоит походить к психологу? И та вакансия тренера еще свободна. Ты могла бы растить будущих звезд фигурного катания, но выбрала каждый день рисковать жизнью, ловить наркоманов и ходить по собственному дому в постоянной готовности стрелять и драться. Я волнуюсь.

Достав из холодильника холодную содовую, я с наслаждением сделала несколько глотков.

– Каждый день на работе я вижу зло. Людей, которые грабят дома. Бьют своих жен. Угоняют тачки. Похищают детей. Почти каждую смену я арестовываю кого-то за незаконное проникновение в жилище. А в свободное время изучаю громкие дела. Например то, где убийца специально искал дома, хозяева которых забыли запереть двери. Заходил и убивал всех, кого находил внутри, а потом выносил все ценности.

Хелен поежилась. Она ненавидела, когда я рассказывала о работе. И наверняка сейчас испытывала нечто среднее между страхом, облегчением и стыдом.

– И зачем же ты работаешь на такой страшной работе? – спросила она.

– Потому что благодаря мне это зло отправляется за решетку. Но вот что я тебе скажу: тот факт, что преступник сидит в тюрьме – очень слабое утешение, если хоронят твоих близких. Поэтому: запирай дверь, Хелен!

– Прости, – вздохнула она. – Забыла. Зашла с кучей пакетов, побежала убирать мясо в холодильник и забыла. Обещаю, что повешу себе табличку на видное место и больше не буду пугать вас, офицер Даркблум.

– Отлично. Тогда мне не придется объяснять детективам, откуда у меня нелегальный ствол, – фыркнула я.