Минимум Дальтона. Часть 2 - стр. 3
– Вроде воспитательной меры? – Кривошеев слушал очень внимательно.
– Скорее всего. Но потом случилось так, что мой иранский кузен и его жена погибли в автокатастрофе. Поэтому имущество перешло к Феликсу.
– Очень удачно получилось.
– Вы на что намекаете? – вспыхнула возмущенная тетушка. – Мириам было назначено достойное содержание, ей оплатили учебу в лучшем университете, но… – тут пожилая дама осеклась.
– Но что?
– Ничего. Я все сказала.
– Так что теперь с девушкой? Она окончила учебу? Она работает?
– Мириам вышла замуж за очень богатого человека. Но это был ее выбор и ее решение.
– Вы бывали у нее после свадьбы?
– Разумеется, нет. Во-первых, меня никто в гости не звал. А ехать в Ирак самостоятельно…
– Так она сейчас в Ираке? – мужчины быстро переглянулись.
– Не уверена. Кажется, они оттуда переехали. То ли в Иран, то ли в Кувейт… Я старалась не вникать в подробности.
– Но как же так? Это же ваша семья.
– Семья – это громко сказано. И потом, насколько мне известно, муж Мириам оказался, если можно так выразиться, в плохой политической кампании и наши власти… – тут галеристка вспомнила, где находится и замолчала.
– Продолжайте, продолжайте, – подбодрил Кривошеев. – Все в порядке, здесь все свои.
– Наши власти не поощряют подобные родственные связи. Поэтому никаких отношений у нас не существует, – сухо закончила Ариадна Ильинична. И после паузы, добавила с вызовом: – И мне очень жаль, что из-за политической ситуации, я не могу видеть своих племянниц!
Генерал вернулся за стол и резким движением отодвинул бумаги, словно они враз стали ему неинтересны.
– Ариадна Ильинична, дорогая, ну какое значение имеет мнение властей, когда речь идет о близких людях, – произнес он с неожиданным воодушевлением. – Мне кажется вы должны немедленно навестить своих племянниц. Нет, я уверен в этом!
Пожилая дама побледнела как Антарктида за ее спиной.
– Вы предлагаете мне в Ирак?!
– Почему бы и нет? – генеральский голос звучал бодро, как у пионервожатого во время утренней зарядки. – Тем более, что вы сами сказали, что она уже не в Ираке.
– «Почему бы и нет»?! – потрясенная женщина пыталась подобрать хоть какие-то слова. – Что за странная постановка вопроса? Во-первых, мне такое даже в голову не приходило. А, во-вторых… – она принялась нервно обмахиваться салфеткой. – Я совершенно не переношу жару.
– А вот это плохо, – казалось, хозяин кабинета искренне огорчен. – Это очень плохо. Но с другой стороны, – он встал, подошел к перепуганной тетушке и приобнял за плечи, – разве стоит из-за такой-то ерунды лишаться радости общения с близкими? Да бросьте! Родные люди непременно должны общаться друг с другом. Делиться своими радостями и огорчениями… Вы ведь согласны со мной?
– Пока не очень, – тетушка решительно отстранила генеральскую руку. – И о каких огорчениях вы говорите?
– Я в фигуральном смысле, – словно обидевшись, что его отвергли, генерал вернулся на свое место. Голос снова стал официальным. – Короче. Вы должны навестить ваших племянниц. При чем как можно скорее. Я бы даже сказал на этой неделе.
– На этой неделе?! – чашка жалобно звякнула, выпав из ослабевших рук. – Вы что, издеваетесь?
– Почему издеваюсь? Неделя только началась.
На лице пожилой дамы промелькнула целая гамма чувств: непонимания, ужаса, растерянности и, наконец, иронии.