Милый дом - стр. 26

– В следующий раз мы рассмотрим личные записи Бентама. Обязательные материалы для прочтения вы найдете в учебном плане. Семинар окончен.

Я поспешила обратно в безопасное место за своим столом, борясь с внезапным приступом тошноты. Произошедшее привело меня в замешательство куда сильнее, чем первое прочтение Фридриха Ницше в оригинале на немецком.

Профессор Росс подошла, обмахиваясь руками.

– Что ж, все прошло не как мы планировали, Молли. На самом деле ты затронула абсолютно другую тему, нежели было предусмотрено, что крайне неуместно, но было очень интересно наблюдать за вашей дискуссией. Хочешь обсудить? От вас двоих летели такие искры.

– Нет, я не хочу обсуждать. – Я взяла свои книги. – Простите меня. Лучше схожу в библиотеку. Мне нужно учиться. Скоро сдавать работу.

Она поджала губы.

– Хорошо, но ты знаешь, где я, если понадоблюсь.

Я избегала ее взгляда.

– Спасибо. – С облегчением убедившись, что аудитория свободна, я вышла.

Уже у дверей Роум преградил мне дорогу, встав так близко, что фактически мы дышали одним воздухом.

– Какого хрена все это было? – закипел он.

– Ты вел себя грубо, – обвинила я, убедившись, что мы одни.

– Я вел дискуссию! Так обычно делают на философии. А ты затронула личное.

– Как и ты!

Мы уставились друг на друга – битва характеров. Мурашки, как лесной пожар, распространились по моему телу.

Первым сломался Роум.

– Зачем ты приплела тот разговор? То, о чем я говорил с тобой, было конфиденциальным. Я поведал тебе то, чем не делился ни с одним живым человеком, а ты бросила этим в меня на публике! Я доверился тебе, а ты стала ворошить это ради спасения собственной задницы!

Я расхохоталась.

– Доверился? Давай не будем! Весь колледж знает, что ты используешь девушек для секса, от чего, честно говоря, меня тошнит. И судя по тому, что я видела тем вечером, ты как раз это и сделал с ней, заявив перед этим, что она тебе не нравится. И, между прочим, сразу после того как якобы «почувствовал связь со мной». В чем же здесь мораль? Не смог устоять перед парой раздвинутых ног, я так понимаю?

Роум издал невеселый смешок и медленно двинулся вперед. Я стояла на месте, создавая впечатление уверенности.

Он толкнул меня, и я оказалась зажата в углу.

– Почему тебя волнует, кого я трахаю? Какое тебе дело?

Я пристально смотрела на него и молчала в течение нескольких секунд, прежде чем прошипеть:

– Мне все равно.

Он злобно ухмыльнулся и ударил ладонью по стене надо мной.

– Ты лжешь.

Я чувствовала, как в животе все горит от ненависти, поэтому сильнее вцепилась в книги.

– Я не лгу. Это никак не связано с тем, кого ты трахаешь, как ты красноречиво выразился!

Лицо Роума оказалось еще ближе ко мне.

– Чушь собачья! Я тебе ни хрена не верю!

Я толкнула его в грудь одной рукой, но он не сдвинулся с места.

– Повторюсь, я не верю тебе! Скажи мне, какого черта тебе не все равно, и не лги, мать твою! – снова зарычал он.

Он заблокировал все пути отступления, и я издала раздраженный стон.

– Прекрасно! Мне не все равно, потому что ты меня поцеловал! Ты целовал меня так, словно у тебя не было другого выбора, черт возьми! Мне не хотелось стать еще одной игрушкой, но я доверилась тебе. Я никогда этого не делала, и теперь вспомнила почему!

Он крепко прижал меня к стене своей мускулистой грудью. Его губы приоткрылись, обдавая меня горячим дыханием.