Миля над землей - стр. 28
И что самое примечательное? Кто стоит прямо передо мной, не давая мне возможности пошевелиться?
Эван Зандерс.
Зандерс занимает место в проходе рядом со своим креслом. Я пытаюсь развернуться и удрать в переднюю часть самолета, но, по-видимому, тренерский состав сегодня тоже переодевается. Это и понятно: мы летим ночным рейсом назад в Чикаго. Но у меня не осталось никакого плана спасения.
Мои расширенные от страха глаза находят Инди на переднем камбузе, где она проводила демонстрацию техники безопасности. Вместо сочувствующего взгляда она мне подмигивает и показывает два больших пальца, а потом скрывается за перегородкой, оставив меня на растерзание волкам.
Голым волкам.
Обернувшись, я сразу же встречаюсь взглядом с Зандерсом. Как же иначе? Во-первых, эти глаза великолепны, подернуты дымкой и все такое прочее. Во-вторых, он буквально в тридцати сантиметрах от меня. Он мог бы отодвинуться, если бы захотел. У него есть для этого пространство, а вот у меня его нет. Но нет. Он стоит на расстоянии тридцати сантиметров и соблазнительно снимает свой сшитый на заказ пиджак.
Опять же, я не знаю, пытается ли он быть соблазнительным или просто выглядит так, словно собирается сняться в фильме для взрослых, но у меня такое чувство, что верно последнее.
– Стиви, с тобой все в порядке? – озорно поблескивая глазами, интересуется Зандерс.
– Да. – У меня срывается голос, и я прочищаю горло. – Ага. Хорошо. Отлично.
Отвернувшись, я потираю шею, а Зандерс длинными пальцами в золотых кольцах не спеша расстегивает пуговицы рубашки.
Даже не сводя глаз с иллюминатора, я чувствую на себе его пристальный взгляд. Я смотрю в иллюминатор, отчасти чтобы не смотреть на него и отчасти – чтобы спланировать бегство.
Самолет не спеша выруливает на взлетно-посадочную полосу. Пожалуй, ссадины, которые я получу, если выпрыгну из иллюминатора на асфальт, будут жечь куда меньше, чем взгляд Зандерса.
В поле моего зрения появляется тело с безупречной смуглой кожей.
И по какой-то чертовой причине я не могу не смотреть.
Зандерс обнажен по пояс. У него широкие плечи и узкая талия. Он подтянут, как чертов супергерой. Даже у его мускулов есть мускулы.
Я смотрю, как свет играет на тонкой золотой цепочке у него на шее, а потом мои глаза встречаются с его.
Он выглядит – веселее некуда.
– Нравится?
И у него еще хватает наглости ухмыляться!
– Могу я… – Мой чертов голос звучит на десять октав выше, чем надо. Я снова прочищаю горло, и грудь Зандерса вздрагивает от смеха. – Могу я пройти? Мне нужно пройти в хвост самолета.
И подальше от тебя, пока у меня не случился тепловой удар от созерцания твоего раздражающе великолепного тела.
– Я почти закончил, – не сводя с меня глаз, говорит он и быстро расстегивает свой ремень.
Я сглатываю. Отчетливо. Как будто слишком много дней провела без воды в пустыне.
Кто знал, что в мою работу будет включен персональный стриптиз?
Длинные пальцы расстегивают молнию на брюках, позволяя им упасть на лодыжки.
В первый момент я вижу слишком обтягивающие черные трусы-боксеры, а потом мои широко раскрытые глаза притягивает гигантская выпуклость спереди. Я не шучу. Он огромен. И он даже не возбужден. Неудивительно, что девушки вешаются ему на шею. У этой штуки должен быть собственный фан-клуб.
– Нравится?