Миллиард долларов наличными - стр. 43
Увидев, что оркестр заиграл снова и Давид с Викой, обняв друг друга, закачались в танце, сделал незаметный знак официанту. После того как тот подошел, сказал на ухо:
– Василий, поинтересуйся у ребят, сколько они хотят за эту куклу.
– За какую?
– Ну… Я о ней уже спрашивал.
– А-а… – Официант сочувственно посмотрел на него. Дохнул в ухо: – Иосиф Борисович, не советую.
– Что так?
– Они же три шкуры сдерут. Неужели вы себе женщину не можете найти?
– Да я не для себя… – Липницкий покосился на застывшего Феофанова. – Для этого.
– А-а-а… – протянул официант. – Тогда смотрите.
Вытащив бумажник, Липницкий достал несколько кредиток, запихал официанту в карман:
– Пойди поговори. Скажи, я прошу. Они меня знают. Пусть скажут, сколько надо. Я дам.
– Сделаем.
Затолкав торчащие из кармана банкноты поглубже, официант отошел. Улучив момент, стал осторожно пробираться между танцующими к столику на другой стороне. Этот столик, за которым здесь всегда сидели долгопрудненские, Липницкий хорошо знал.
Подойдя через несколько минут, официант сказал:
– Иосиф Борисович, они просят… – Официант назвал совершенно непомерную цифру.
Ясно, долгопрудненцы даже и не рассчитывают, что получат такие деньги. Сказали просто так, от фонаря. Но Липницкий, поколебавшись секунду, полез за бумажником:
– Хорошо. Сейчас я выпишу чек.
– Иосиф Борисович, они сказали – возьмут только налом.
– Налом? Но они же меня знают.
– Они все равно говорят – только наличными. Я вообще их еле уговорил.
– Черт… Не знаю, наберу ли я столько. – Заглянув в бумажник, понял: сумма натягивается еле-еле. – Ладно. Кто у них там главный? Чика?
– Чика.
– Скажи, пусть выйдет в холл, я буду ждать его там. И приведи этого… – покосился, – в чувство. Есть у тебя нашатырь, таблетки какие-нибудь?
– Все есть. И нашатырь, и таблетки. Но…
– Что «но»?
– Его придется увести. Если в самом деле приводить в чувство.
– Уведи. Займись, пока я буду говорить с Чикой.
– Сделаем, Иосиф Борисович.
Выйдя в холл, Липницкий остановился у окна. Он рассматривал открывавшуюся за окном панораму московского центра минут пять, когда за спиной кашлянули. Обернулся – рядом стоял Чика.
Чика был молодым парнем с правильным лицом, иссиня-голубыми глазами и волосами цвета воронова крыла. Цвет волос сказывался и на лице: щеки Чики были всегда покрыты еле заметной черной щетиной. Сейчас Чика был в отлично сидевшем на нем элегантном синем костюме, с лихо повязанным галстуком в косую серо-голубую полоску.
– Здравствуйте, Иосиф Борисович, – сказал Чика. – Васютка не ошибся? Вы спрашивали насчет Полины?
– Не знаю, как ее зовут. Он должен был вам показать… девушку.
– Он показал. Это Полина.
– Очень хорошо.
– Васютка передал вам условия? Три гранда, налом, сейчас?
– Передал. – Достав бумажник, Липницкий отсчитал три тысячи долларов. Протянул Чике: – Вот.
Мельком просмотрев пачку банкнот, Чика сунул ее во внутренний карман пиджака. Улыбнулся:
– На свежатинку потянуло, Иосиф Борисович?
– Чика, какая тебе разница, на что меня потянуло?
– Я просто так, Иосиф Борисович…
– Ты деньги получил?
– Все, Иосиф Борисович… – Чика развел руками. – У богатых людей свои причуды. Просто в другой раз скажите мне заранее, я вам устрою лучшую девушку, причем за нормальную цену. Что с Полиной? Пусть подойдет к вашему столику?