Милинери - стр. 2
В дортуар вновь влетела взволнованная Кукурбита.
– Медам, строиться, – захлопала она в ладоши.
В последний раз окинула придирчивым взглядом девушек в белых форменных платьях с белыми же пелеринами. При взгляде на Соню брови ее удивленно поползли вверх.
– Это что еще за сооружение? Кто позволил?!
– Вы же, Анна Даниловна, велели поменять прическу, – смиренно потупила взор Сонечка.
Как и рассчитывала девушка, времени на разборки у Кукурбиты уже не было.
– Не морочь мне голову, Осинцева, я просто велела аккуратно причесаться, – только и сказала она.
В последний раз девушки прошли строем по гулким сводчатым коридорам Смольного, спустились по парадной лестнице на второй этаж и вошли в актовый зал.
В просторном помещении все было готово к экзамену: под большим парадным портретом императрицы, являвшейся попечительницей Института благородных девиц, стоял длинный, накрытый зеленым сукном стол, за которым рассаживались члены экзаменационной комиссии. Возглавлял комиссию, по традиции, сам Николай Второй. Справа от него сели его супруга Александра Федоровна и Елена Александровна Ливен – начальница института; слева расположились преподаватели словесности, математики, естественных наук и закона Божьего. В центре зала, перед столом, рядами были расставлены стулья для выпускниц, а между колоннами занимали места родственники девушек и приглашенные гости.
Строго говоря, настоящие экзамены состоялись накануне, все оценки были уже выставлены, аттестаты заполнены, а сейчас предстояли, так сказать, показательные экзамены для гостей и царской четы. Девушки хорошо знали все ответы на подготовленные вопросы, да и сами вопросы были несложными. Их по очереди вызывали к столу и задавали по три-четыре вопроса из разных дисциплин. Услышав свою фамилию, Осинцева вышла вперед, едва сдерживая дрожь в коленках, но как только начала отвечать, волнение улеглось, и она даже была разочарована тем, что ее остановили и отправили на место, не дав продемонстрировать все свои знания.
Потом состоялось торжественное вручение аттестатов. Шесть лучших учениц получили из рук императрицы «шифр» – золотой вензель на серебристом муаровом банте. Сонечка не была в их числе, зато аттестат ей вручил сам император; в первый и, как оказалось, в последний раз она увидела Николая Второго так близко.
По окончании торжественной части царская семья удалилась, и атмосфера в зале стала гораздо более непринужденной. Поднялась легкая суета: столы и стулья убрали, свои места в конце зала заняли оркестранты. Гости поздравляли выпускниц, обменивались впечатлениями. Даже Кукурбита преобразилась. Взволнованная, промокая батистовым платочком повлажневшие глаза, прощалась она со своими, теперь уже бывшими, воспитанницами. Сонечке даже стало немного жалко ее: у девушек с завтрашнего дня начнется другая жизнь, полная интересных событий и удовольствий, а дни бедной Кукурбиты по-прежнему будут проходить в казенных стенах Смольного, и уже другие воспитанницы станут ее бояться и тихо ненавидеть. А ведь в одинокой жизни Анны Даниловны не было никого, кроме этих девушек, чужих дочерей, которым отдавала она, как умела, свою заботу.
Нестройные звуки приглашенного оркестра смолкли, и после минутной паузы полилась нежная и торжественная мелодия вальса Штрауса.