Милашка. Магу с Любовью - стр. 7

– Милашка! – окликнула дракошу Люба, – Я поручила Лави помыть тебя!

Дракоша недовольно фыркнула:

– Я чистая, я в озере купалась!

– Поэтому у тебя на гребне водоросли застряли?

– Ну ба-а-а-а… протянула жалобно Милашка.

– Никаких возражений, – строго объявила Люба, – Вперед к бассейну и мыться! А то пожалуюсь Лютику!

Почему-то эта угроза подействовала на дракошу и та уныло поплелась к бассейну.

Мыться я не любила. Нет, я с удовольствием плескалась и плавала в озере, но вот это все мытье с тесном бассейне с мыльным раствором и щетками мне очень не нравилось. Поэтому обычно я старалась всеми силами избежать этой неприятной процедуры.

Дедушка Навь вообще предлагал вылизываться. Он очень даже понимал мою нелюбовь к мытью. Но и вылизываться у меня не получалось. А бабушка Люба все время ругалась, что я опять чумазая с охоты прилетела и говорила, что это негиги… негенично… А, негигиенично. Бабушка Люба вообще часто использовала всякие непонятные и сложные слова.

Но как бы я ни не любила мытье, с бабушкой Любой не поспоришь. А особенно, если она грозилась пожаловаться дедушке Лютику. Он не ругался, он просто смотрел так строго-строго и говорил со мной таким холодным и серьезным тоном, что мне становилось очень стыдно и я становилась сразу еще краснее, чем была. В-общем, я бы предпочла, чтобы дедушку Лютика не ставили в известность о моем непослушании.

Я обреченно добрела до бассейна и плюхнулась в него с самым несчастным видом, обливая все вокруг. Всплесками воды задело и Лави. Девушка, мокрая с головы до ног, фыркнула возмущенно, но взяла щетку на длинной ручке, окунула ее в мыльный раствор в ведре и начала тереть им мою спину.

Я лежала, отвернувшись и покорившись обстоятельствам. Лави вдруг подошла к моей морде и посмотрела мне в глаза.

– Ну чего ты так расстраиваешься? – спросила она. – Я не нравлюсь тебе?

Хм… я и не думала, что это можно так воспринять.

– Нравишься, – честно ответила я, – просто терпеть не могу мыться.

– Но почему? Это же так приятно – быть чистой. Сразу чувствуешь себя возродившейся. Твои чешуйки начинают блестеть на солнце, делая тебя еще прекрасней.

Она говорила это и смотрела мне в глаза. А я вдруг ощутила, как это приятно, когда у тебя чистая, блестящая шкурка. Мой взгляд сразу стал гораздо заинтересованней.

– Наверное, ты права, – вдруг решила я, – я никогда не смотрела это с такой стороны. Мне всегда мытье казалось неприятной обязанностью. А ты можешь почистить мне щелкой под правым крылом? Кажется, там какая-то веточка застряла и неприятно колется.

– Конечно, – обрадовалась Лави и кинулась к моему правому крылу.

Как ни удивительно, но на этот раз процедура, которая никогда мне не приносила удовольствия, стала приятней. И ведь мне и раньше говорили о том, как это важно и как это влияет на мой внешний вид, но почему-то сама я осознала это только сейчас.

Когда я чистая и довольная лежала на солнышке и сохла, Лави пристроилась рядом, облокотившись на меня и мы разговаривали.

– Знаешь, – сказала она, – мне сейчас очень стыдно, что я сперва приняла тебя за чудовище. Просто у тебя была окровавленная физиономия и я была не в лучшем состоянии. Но ты на самом деле такая красивая и замечательная!

Я удовлетворенно щурилась на солнышке, мне было очень приятно слышать это. Лави вообще мне нравилась.