Милалика - стр. 15

Сказано – сделано. Сначала за завтраком я со слезами на глазах рассказываю девочкам, что доктор убил моих родителей, чтобы отдать меня злой тётке с мясокомбината – понятно зачем, и меня скоро увезут отсюда прямо на котлеты.

– Врёшь! – не верит какая-то девочка.

– Да он мне сам сказал! – абсолютно уверенно отвечаю я ей, и уже к обеду ревут все дети.

К ним приходят родители, а дети готовы на что угодно, лишь бы не оставаться в больнице. Родители же не все прислушиваются к детям… Но вот такая перемена поведения заставляет напрячься абсолютно всех, включая руководство больницы, поэтому… хм… Месть удалась!

Так сказать, возвращение в родные пенаты. Ну, этот детский дом несколько более обшарпанный, чем мой «родной», ну так и года нынче какие. Три сотни никому на хрен не нужных детей, одинаковая одежда, одинаковое всё. Как в учебке – должны ходить строем и мести ломами пол. Не для чистоты, а для усталости, чтобы, значит, не скучали. В общем, ничего нового.

Сопровождающий мой, попытавшийся пнуть девочку, получил от этой девочки мгновенную карму, поэтому уехал в больницу. Споткнулся, потерял равновесие. Бывает. Даже он так считает, а я вот думаю, что идея, в целом, хорошая – каждого, кто хоть как-то посягнёт на меня, должны преследовать незаметные неудачи. То есть меня должны бояться без объяснения причин этого страха.

На мой взгляд, идея очень даже хорошая. Мне ещё Серёжу в этом месиве людском искать, а потом думать, как строить жизнь. А, точно, меня ж убить хотят! То есть мне нужен приличный нож, потому что нормальный ствол я в руках не удержу. Ну и есть ощущение такое… странное. Не скажу, что сказочное, но неприятное какое-то, будто позабыла чего.

– Твоя комната, – мне показывают на дверь. – Вещи уже там, на твой размер. Расписание – на двери.

– Спасибо, – тихо благодарю я, не поднимая глаз.

Вот оно! Моя комната! Такого не может быть даже теоретически! Спальня на двадцать коек – легко, а вот «моя комната»… Так, Мила, быстро думаем, для чего может понадобиться именно такой сеттинг? Кроме избиения и насилия… Думаем. Детский дом выглядит старым снаружи, но внутри его явно недавно ремонтировали. Комната довольно уютная, кровать, стол, шкаф. Тесноватая, конечно, но личная комната в детском доме – в эти бандитские годы?!

И тут меня пронизывает догадка, от которой волосы шевелятся на голове, потому что это действительно страшно. Не дай бог, я права – уходить придётся быстро, возможно, и с трупами, потому что новое моё тело на такое ещё не рассчитано. Отдельная комната для девочки с хорошо пригнанной дверью может быть нужна в том случае, если это бордель. То есть, если в эту комнату приезжают «гости», понятно для чего. И чем дольше я смотрю на всё, меня окружающее, тем более вероятной мне кажется именно эта идея. Ладно. Когда у нас приём пищи?

Я подхожу к расписанию на двери, отметив дополнительную прокладку – явно для звукоизоляции, вчитываюсь, бросаю взгляд на часы, висящие над дверью. Через пятнадцать минут обед. Очень хорошо, будем кушать, знакомиться и выяснять, права ли я. В темпе переодеваюсь, но к вещам внимательна – только платья, даже шорт нет. А вот среди трусов внезапно обнаруживаются стринги. Использовать их можно по-разному, но, скорее всего…

Столовая располагается на первом этаже. Там уже сидит некоторое количество детей за длинными столами. Нахожу глазами обозначение своей комнаты и подсаживаюсь к стайке девчонок. Две из них сидят наособицу – глаза ничего не выражают, всего боятся, жмутся друг к другу. Знаю я эти симптомы, их сейчас лучше не трогать, по крайней мере, не здесь.