Михаил Шолохов в воспоминаниях, дневниках, письмах и статьях современников. Книга 1. 1905–1941 гг. - стр. 108
Широкое распространение получили самовольные обыски. Под видом поиска и конфискации оружия попутно забирали вещи домашнего обихода. Иной «комсомолист», исполкомовский «активист» заходил в дом казака и, высмотрев висевший на крючке полушубок, говорил:
– Ты, дед, при атаманах шубу носил? Носил! Будя! Теперича я буду носить, Советская власть тоже хочет ходить в тепле!
Забирал полушубок и уходил.
Такие действия вызывали протест и недовольство, в Вешенскую шли многочисленные жалобы на произвол местных властей. Окружной исполком вынужден был обсудить и принять специальное постановление, запрещающее без согласия «сверху» (то есть партийных органов и окрисполкома) производить самовольные обыски, реквизицию имущества, кроме изъятия огнестрельного оружия.
После декабрьского отступления казаков на военных складах в Каргинской остались невывезенными большие запасы кожевенного сырья, продовольствия и военного обмундирования. Конфискованное имущество и реквизированное зерно были свезены в сараи, принадлежавшие отступившему на Кубань Тимофею Каргину, и оприходованы земотделом.
На заседании станичного исполкома рассматривались заявления бывших красноармейцев, инвалидов войны, многосемейных и отдельных граждан, крайне нуждавшихся в одежде, продуктах питания и топливе. Помощь оказывалась бесплатно, а также за наличный расчет, под расписку. Бродивший по полям приблудный скот также оприходовался и распределялся по нуждающимся семьям.
Председатель исполкома знал нужды каждого жителя и весьма придирчиво рассматривал заявления тех, кто в общем-то и не очень нуждался в помощи.
К трудностям восстановительного периода прибавились такие явления, с которыми надо было вести не менее решительную борьбу. Стало развиваться самогоноварение, пьянство, воровство, в хуторах появлялись неизвестные люди, спекулянты, предлагавшие в обмен на продукты соль, табак, спички и другие товары. Были среди них явные мошенники.
Председатели исполкомов на заборах и видных местах вывешивали плакаты и объявления, призывающие:
«Задерживать и доставлять в исполком всех проныр и спекулянтов».
«Пьяницы, воры, мошенники, казнокрады, убийцы и насильники родились не два года тому назад, а в проклятое царствование кровавых Романовых».
«Каждый из нас, казаков, знает, что молодая Советская власть не создала прохвостов, они достались нам в наследство от старого, отжившего, павшего строя».
Какие бы трудности ни были в жизни хлебороба, приходит пора, когда все помыслы и заботы обращаются к предстоящей посевной кампании. Так было и в этот год. 23 февраля в Каргинской состоялся первый съезд хуторских председателей, обсуждавший вопрос о подготовке к весенним полевым работам.
По докладу Федора Чукарина, после оживленных и озабоченных выступлений казаков-хлеборобов, было принято постановление, обязывающее всех «немедленно приступить к земледельческим орудиям, провести таковым ремонт, посевы начать не иначе как организованным порядком».
Съезд обратился с призывом к населению:
«Настоящий съезд хуторских председателей и секретарей района станицы 23 февраля 1920 года по докладу т. Чукарина, содокладчиком которого явился т. Расков, о вешних засевах полей заявили:
Мы, стоящие во власти на своих постах, даем честное слово, что приложим все свои старания и все усилия, чтобы ознакомить трудовое казачество с новой жизнью, той, за которую проливают кровь наши братья уже четвертый год.