Мигуми. По ту сторону Вселенной - стр. 11
Камера, встроенная в нашу юркую «мушку», четко фиксировала все происходящее внутри. Тепловые визоры обнаружили пару крыс да одно остывающее тело, которым эти грызуны и обедали. Поразмыслив, решила, что лезть за ним никто не будет. Одним трупом больше, одним меньше. Можно подумать, кто-то из родственников безвременно скончавшегося и обглоданного крысами пожелает забрать труп и предать его дорогостоящему ритуалу погребения. Да еще спасибо скажут, что мы его тут забыли, как бы цинично это ни звучало. Так что, взяв с помощью нашего беспилотника пробу ткани для установления ДНК покойника, мы двинулись дальше.
Если кому-то покойничек этот потребуется, так и без нас достанут. Запустят сюда ремонтную бригаду для восстановления тюрьмы и вытащат то, что от жмурика этого останется. А обнаружится там немного: крысы тут неизбалованные, обглодают тело до белых костей.
Усмехнувшись своей черствости, двинулась дальше.
У открытых дверей в сектор для особо опасных и буйных зеков мы ненадолго остановились. Вламываться туда всей дружной женской компанией чревато. Тел заключенных нашлось очень мало, от силы треть. Отдав приказ пятьсот сорок второй и триста первой, оставила их у входа для подстраховки. За нашими спинами живых точно нет, но береженого, как известно, высшие силы берегут. А терять кого-то из отряда я не хотела: мы давно знакомы, сработались уже, в какой-то степени сдружились и притерлись. Да и писанины потом не оберешься.
Активировав все ту же «мушку», запустили ее в еще не обследованный отсек. На экране моих гало-очков появилось трехмерное изображение пустых камер, в некоторых обнаружились тела в черной робе, сваленные на нарах. Одни заключенные – и пока ни одного охранника.
А вот дальше… мой желудок предательски ухнул. Что случалось крайне редко.
Залетев в комнату отдыха и по совместительству столовую для заключенных, «мушка» села на стену и беспристрастно продемонстрировала, что там творилось. Картина открывалась жуткая. По стенам на трубах были повешены искалеченные охранники-мужчины. Все они еще живы. Датчики, встроенные в беспилотник, четко фиксировали их сердцебиение. Раны поверхностные и не угрожающие жизнедеятельности.
Но не это показалось мне жутким. На столах возле подвешенных лежали две женщины. То месиво, в которое их превратили, препятствовало определению личности. Распухшие, почерневшие лица, разбитые губы и изувеченные тела. Все в порезах и запекшейся крови, с вывернутыми ногами и болтающимися словно плети руками, они представляли собой страшное зрелище даже для меня, видавшей всякое. Каким же монстром нужно быть, чтобы совершать такое? И что за изверги наблюдали за истязаниями, не вмешиваясь в происходящее?
Стиснув зубы так, что на скулах заиграли желваки, я заставила себя проверить женщин на жизнеспособность. Первая оказалась мертва, но вторая… ее сердце билось. Медленно, едва слышно. Пытаясь успокоиться, я потерла вспотевшую шею.
Конечно, она не жилец, но позволить ей и дальше мучится как-то неправильно. Совсем неправильно и недопустимо.
Вокруг за столами расселись заключенные. Они пировали. Пищевой аппарат был разворочен; всюду валялись грязная посуда и перевернутые стаканы.
– Обнаружено около трех десятков заключенных, сосредоточены в одном помещении. Приказ, – я выдержала паузу, – тотальное уничтожение без переговоров. На стенах подвешены охранники, все условно живы, поэтому огонь вести прицельно.