МИФЫ. МИФОподставы - стр. 112
– Он выжал из нас все, что у нас было, – хмуро сказал я.
– У меня еще осталась горсть серебра. Это поможет нам продержаться, – сказала Тананда.
– Не люблю выходить на улицу с пустыми карманами, – раздраженно возразил я.
– По крайней мере, Клад в безопасности, – сказала Калипса, обнимая Эрзаца.
– Ну, ты даешь, девушка, – смущенно отозвался Меч.
– На данный момент в безопасности, – уточнил я, оглядываясь через плечо на уходящих солдат. – Но я сомневаюсь, что это конец. Хорункус наверняка вернется и доложит о том, что видел. Готов поспорить на мои два передних зуба, что прежде, чем мы выберемся отсюда, на нас нападут уличные грабители, разумеется, никоим образом не связанные с местными властями. Чем дольше мы здесь задержимся, тем больше вероятность того, что Клад рано или поздно перекочует в сокровищницу Маджаранараны.
– Тогда нам лучше смотаться отсюда поскорее, – сказала Тананда. – Это место невозможно защитить.
– Ах, – вздохнула сестра Хайлида. – Такого никогда не случалось, когда я жила в аббатстве Шаор Минь. Мы молились за всех, кто в нас нуждался, и с нас ни разу не просили налогов или других сборов.
– То есть никто не имеет права доить Шаор Минь? – спросил я.
– Да, – удивилась Хайлида. – Откуда ты знаешь?
– Удачная догадка, – сказал я и мрачно тряхнул бумажником. Было слишком светло. Я чувствовал себя так, будто только что потерял своих самых старых друзей, точнее тридцать одного друга.
– Что ж, по-моему, тебе пора спросить Дзынь-Хуа про гонорар, – ворвался в мои мысли голос Асти.
Ее насмешливый тон мгновенно довел мой гнев до кипения. Я повернулся к сокровищу, лежавшему на руках у настоятельницы. Все уставились на меня. Я набрал полную грудь воздуха, но он вылетел из меня, как воздух из проколотого шарика. Я просто не мог этого сделать перед лицом ужасающей бедности, окружавшей меня. К тому же я предпочитал вести переговоры наедине, без свидетелей.
– Гонорар? – Рот кошелька шевельнулся, тесемки завиляли, как жиденькие усы. – У меня нет возражений. Если мой друг Эрзац согласился выплатить гонорар, что ж, я заплачу его, но ни пылинкой больше. Сколько это было?
У меня в голове имелась цифра, но я не собирался ее объявлять, пока у меня не будет возможности посовещаться с Мечом.
– Эта работа еще не закончена, – сказал я, уклоняясь от ответа. – Ты видела, что только что произошло. Неизвестно, сколько еще расходов я понесу.
Похоже, настоятельница прочла мои мысли.
– Понятно. Ты должен взять Дзынь-Хуа с собой. Ничего страшного. У меня есть все, что мне нужно. Бери ее. Сейчас. Все в порядке.
– Но ведь сборщик налогов забрал все, что у вас было, – сказал я. – Вы совершенно разорены.
Хайлида безмятежно улыбнулась мне:
– Мне удавалось сводить концы с концами до того, как она появилась здесь. Я буду делать то же самое после того, как она уйдет. Она чудесно мне помогала.
– Я была счастлива помогать той, кто является истинной святой своего времени, – сказала Дзынь-Хуа. – Ты такая бескорыстная женщина! Никогда ничего не просила для себя. Для меня было великой честью состоять у тебя на службе.
Хайлида, тронутая до глубины души, подошла и погладила Кошелек.
– Ты была хорошим другом мне и моей пастве, – сказала она. – Спасибо за то, что ты укрепила во мне веру, когда та пошла на убыль.