Мифы и легенды Огненной дуги - стр. 39

, это преимущественно документы Ставки ВГК и фронтов. Около 40, в основном оперативно-тактического характера, были включены в несколько выпусков «Сборника боевых документов Великой Отечественной войны». Более 40 – помещены в трёх томах закрытого издания «Сборник документов Верховного Главнокомандования за период Великой Отечественной войны»[130]. Кроме того, около 20 документов, касающихся крупных вопросов стратегического планирования и хода отдельных сражений, публиковались в мемуарах советских военачальников и полководцев Г.К. Жукова, А.М. Василевского, К.С. Москаленко и др. Значительный массив архивных материалов, главным образом о хозяйственной деятельности войск и их повседневной жизни, печатался в сборниках областных издательств[131]. Столь мизерное относительно масштабов битвы количество подлинной документации, естественно, не способствовало её всестороннему изучению. Вместе с тем каждая из упомянутых подборок документов, как правило, готовилась под заранее разработанную и нередко тенденциозную концепцию, призванную обеспечить не научную, а идеологическую задачу. В силу этих причин среди этих источников, естественно, не могло быть таких, которые бы свидетельствовали об ошибках и просчётах советского командования, высоких потерях войск Красной Армии, их причинах и т. д. Поэтому хотя в то время эти материалы и давали определённый толчок к поступательному движению по осмыслению истории битвы, но они не помогали формировать целостное, правдивое представление о ней, и даже, наоборот, их использование части вело к однобокому, искажённому видению событий коренного перелома в войне.

Документов, включённых в многотомник изд-ва «ТЕРРА», оказалось значительно больше, охват изложенных в них проблем шире, и, что очень ценно, они не подвергались предварительной жёсткой цензуре. Только в 15-м тематическом томе[132], посвящённом Курской битве, было собрано 358 документов, в том числе и трофейных. Ещё по несколько десятков были включены в 13,16 и 23-й тома[133]. В них раскрывалась огромная, сложная и вместе с тем творческая работа по планированию, подготовке и проведению советской стороной трёх крупнейших операций: Курской оборонительной, «Кутузов» и «Полководец Румянцев». Это массив источников давал уникальную возможность взглянуть на перелом в войне в стратегическом отношении, детально проследить замысел Ставки ВГК на лето 1943 г. в динамике, – от формирования главных целей и до их воплощения войсками. Попутно отмечу, что часть этих документов были известны советским военным историкам, так как ранее, в 1969 и 1975 гг., уже были опубликованы в сборниках, имевших гриф «для служебного пользования». Теперь же они не только стали доступны широкому кругу исследователей, но и появилась возможность без ограничений использовать информацию из них в монографиях и научных публикациях[134].

Однако уже в течение первых двух-трёх лет после того, как доступ к боевым документам в ЦАМО РФ стал относительно свободным, у большинства отечественных исследователей оптимизма поубавилось. Хотя к подавляющему большинству дел с момента их поступления из действующей армии не прикасалась рука историка и никаких глобальных «чисток» в архиве не было, но на их основе получить подробную, а главное объективную картину боевых действий, даже в ходе крупных операций, оказалось сложно. По крайней мере, без привлечения иных источников. Причин несколько. Первая – низкая исполнительская дисциплина и штабная культура офицеров действующей армии, даже фронтового звена. Из приказа командующего Брянским фронтом от 26 июня 1942 г. «О ведении военно-исторической работы в частях и соединениях фронта»: