Размер шрифта

Мифозои. История и биология мифических животных - стр. 32

Был громадней корабля в пятьдесят лопастей,

Сколоченного железными ударами…[139]

Современная реконструкция древнегреческого 50-весельного корабля той эпохи имеет длину 28,5 м, что дает некоторое представление о размерах дракона. Овидий так описывает чудовище в поэме «Метаморфозы»:

С гребнем, о трех языках, с искривленными был он зубами,

Страх нагоняющий страж, золотого блюститель барана[140].

Этот же автор пишет в «Героидах»:

Вот и бессонный дракон, чешую ощетинив на шее,

Корчится, вьется, шипит, землю взметая хвостом[141].

Не только Овидий, но и многие авторы сообщают, что дракон этот, подобно своему брату, никогда не спал. Аполлодор называет его «постоянно бодрствующим», Аполлоний – «неусыпным», добавляя, что он был еще и «бессмертным». Автор «Аргонавтики» пишет о том, как

…на вершине

Дуба руно висит, а дракон, ужасный по виду,

Смотрит, кругом наблюдая. И ни днем, ни ночью

Сладкий сон никогда не сомкнет очей его зорких…[142]

Но чары Медеи, которая помогала Ясону добывать золотое руно, усыпили бессонное чудовище. Правда, существует и версия, что дракон был убит. Пиндар пишет о Ясоне: «Он убил дракона умением своим»[143]. Диодор утверждает, что «Медея умертвила зельями сказочного дракона, который охранял руно, обвившись вокруг него кольцами»[144], но в то же время признает, что эти сведения не вполне достоверны. Он вообще сомневается в реальности змея, допуская, что «страж святилища по имени Дракон был превращен поэтами в чудовищное, повергающее в ужас животное»…[145] В основном же мифографы склоняются к более гуманной версии. Гигин в «Мифах» сообщает: «Дракона усыпили снадобьями…»[146] Аполлодор пишет: «…Медея успела… привести Иасона к месту, где находилось руно, и, усыпив волшебным зельем дракона, который его охранял, взяла руно и села вместе с Иасоном на корабль Арго»[147].

Очень подробно останавливается на усыплении дракона и похищении руна Аполлоний, и неудивительно, ведь это центральное событие его «Аргонавтики». Автор описывает, как Ясон и Медея идут по тропе в священную рощу, где висит руно.

Около дуба вверх простер огромную шею

Змей неусыпный, глядящий очами быстрыми зорко

На идущих. Страшно шипел он, и звук раздавался

Вдоль берегов большой реки и по роще обширной.

‹…›

И пробудились от ужаса матери возле младенцев, –

Дети, едва уснув у них на руках, от шипенья

Стали во сне дрожать, а матери в страхе качать их.

И, как над лесом горящим всегда начинают кружиться

Клубы несметного темного дыма и друг за другом

Быстро взвиваются к небу в своем непрестанном вращенье,

Каждый клубком летя отдельно зигзагообразно, –

Так чудовище это свивалось в несметные кольца.

Змей извивался, но девушка смело пред ним предстояла,

Голосом сладким взывая к помощи Сна, чтоб сильнейший

Между богами пришел усмирить свирепого змея.

Ясон в страхе следовал за царевной, а она взывала не только ко Сну, но и к Гекате, которая издревле была покровительницей колдовства. Старания Медеи не пропали даром:

Прельщенный

Песней дракон понемногу стал расслаблять напряженно

Скрученный длинный хребет, выпрямляя несчетные

кольца…

В конце концов Медея коснулась глаз чудовища веткой можжевельника, смоченной волшебным зельем.

И сразу запах вокруг несказанный

Зелья чудесного сон причинил. Голова у дракона

Пала и наземь легла, а его несметные кольца

Страница 32

На следующую страницу