Между ветром и песком - стр. 22

– Души убийц, предателей и чужаков заберут демоны пустыни!

Аори фыркнула, не удержавшись. Ну, спасибо! Почему арашни так на нее зла? Вроде бы, чужачка не сделала ничего плохого… Ну, разве что, кроме того, что из-за нее Дафа не сможет попрощаться с другом. Насколько это важно для нее?

– Ты можешь идти, – предложила Аори, не оборачиваясь. – Я буду здесь. Обещаю.

– Не пытайся искушать меня, чужачка! – отрезала Дафа. – Приказ тоо не обсуждается.

Насмехаться над кривоногой погонщицей не хотелось, так что Аори едва заметно пожала плечами и коснулась чахлого кустика тавуки. Он рос на самом краю скалы, протянув веточки над обрывом, там, где его не мог засыпать песок, там, где буря трепала его с особой жестокостью.

Если вырастет, то станет сильным оттого, что не погряз под рутиной, под мнимой поддержкой лживых друзей, оттого, что судьба раз за разом наносила удары. Только вряд ли ему удастся. Как только ветки вытянутся чуть дальше, ветер сможет, наконец, ухватиться за них и вырвать тавуку с корнями. С короткими, чахлыми корнями, которым не на что опереться на голой скале. Не ее это место, и вряд ли кустик хотел расти именно так.

Но растет же. У одной из колючек, как последняя надежда, даже вылез на свет чахлый лист.

Совершенно бездумно Аори погладила его, представляя, как даже от крохи отданной энергии тавука наполняется жизнью, как на ветвях появляются другие… надежды.

Ничего не случилось. Только лист оказался высохшим и от прикосновения сорвался с ветки. Покачиваясь на потоках горячего воздуха, он медленно спланировал вниз. Ниже, ниже… Аори, щурясь, наблюдала за черной точкой, пока глаза не заслезились. Она невольно моргнула, сгоняя влагу, и уже не смогла различить на фоне бурой пустыни, куда он делся.

Арахи поднялись вслед за тоо. Шуким удерживал чашу на вытянутых, напряженных руках. Неожиданный порыв ветра набросил край куфии на его лицо, хлестнул ею наотмашь, но тоо даже не моргнул.

Его голос первым разбил полуденную тишину, и сердце Аори провалилось в пятки, когда караванщики поддержали простую печальную песню. Голос Дафы, неожиданно глубокий, звенящий, вторил им за спиной.

Первая мелодия, которой встретили изменяющую Мишруми и Сиэ, мелодия без слов и смысла, теперь обрела их. Молитва за идущих по последнему пути летела над песками, летела туда, где каждая душа найдет покой, туда, куда невозможно дошагать, пока бьется твое сердце.

О чем могла знать измененная? Или, потеряв способность смотреть через миры, Сиэ научилась пусть не читать будущее, но связывать его с настоящим?

И отпустила Аори лишь для того, чтобы беспомощное дитя умерло в песках, и обратно вернулась равная и неподвластная ей изменяющая?

– Мы встретимся, – беззвучно прошептала она и прикоснулась к губам, запечатывая клятву.

Surganova & Orkestr. Ты – пламя.

В первую ночь на Мишруми Аори проснулась задолго до рассвета. Вынырнула из кошмара, будто из омута, села на кровати, прижимая к груди одеяло и тараща глаза в темноту. На фоне стены едва заметно светилось окно, и занавески шевелились на ветру, словно беспокойные привидения пытались забраться в комнату.

Спросонья Аори показалось, что она снова в Фаите. Кошмар не отпускал, пробирался в реальность ожиданием неминуемой атаки демонов, и уже слишком поздно было бежать.