Между льдом и пламенем, или Как сварить хорошее зелье - стр. 59

— В храме ты показалась мне более воинственной, — наверное, попытался он пошутить, но мне было совершенно не смешно, да и тон, которым он это сказал. Тяжелый, жуткий.

Страшно мне не было, в конце концов, не пристукнет же он свою невесту, но я так вымоталась за последние дни, что мне уже просто-напросто хотелось лечь и заснуть. А утром чтобы это все оказалось жутким кошмаром, и я в своей комнате в академии.

Молчание затягивалось. Мне было нечего ему ответить.

— Ну хорошо, — спокойно произнес мужчина. — Может быть, ты хочешь есть?

Помотала головой. Нет, хоть я и с самого утра толком ничего не перекусила, но есть сейчас не хочу. Нервы не дают.

Мужчина долгое время просто молчал, явно меня рассматривая. Опустила голову ниже, прячась с так и оставшимся на голове полотенцем, прижимая к себе второе. То, как он смотрел… пугало.

— Завтрак в семь. Не опаздывай. — Опять этот непререкаемый злой тон, точь-в-точь как у брата.

Тихо дождалась, пока и второй мужчина покинет выделенную мне комнату, и устало завыла. Год! Целый год теперь терпеть этих жутких снобов! Комната вновь погрузилась в густой мрак. Наверное, стоило все же сказать хотя бы про свет, но что уж теперь. В два шага добралась до кровати, привыкая к потемкам, и блаженно забралась под теплое одеяло, надеюсь, я все же смогу нормально уснуть. А завтра, на свежую голову, все уже будет выглядеть совсем не так страшно.

16. Глава 16. Жарко-холодно

Адриан

Искры огня в разгорающемся камине холодного неуютного дома успокаивали меня, вгоняя в привычный транс, подвластный всем огненным магам, которые проходят определенную ступень обучения, развивая свой дар в совершенстве. Я постепенно, шаг за шагом, растворялся в огне, кажется даже сам превращаясь в один из нежных, но таких разрушительных языков пламени.

Протянул руки к дрожащим в огненном мареве поленьям, наслаждаясь оранжевыми отблесками на моей коже. Теплая ласка давнего друга-огня согревала душу. Я не заметил ни как я сполз с дивана, ни как практически полностью, чуть ли не с головой, залез в камин. Меня отрезвил только раздраженный окрик брата.

— Адриан! Какого, мать его, черта ты творишь?! — бесцеремонно залетел он в выделенную мне комнату. Дверь, откинутая им в сторону, громко долбанулась о косяк. Посыпалась штукатурка. Лепнина в правом углу комнаты уныло провисла.

Обернулся к нему, пытаясь понять, что его так взбесило. Ледяные искры, слетающие с его волос, превращались в красивые пушисто-белые снежинки, сразу же закручивающиеся вокруг своей оси в ледяном вихре. Кожу обдуло замогильным холодом.

— Что случилось? — Я стряхнул с рук огонь, позволяя ему самостоятельно бушевать в камине.

— Это ты меня спрашиваешь? — Его голос злобным шипением задел только было успокоившуюся после слияния со стихией душу. Раздражение и ярость на дядюшку, отца, глупую девицу и себя самого снова поднялись к горлу.

Я невозмутимо приподнял одну бровь, с холодной отрешенностью глядя на брата. Встал с пола, снова перемещаясь на диван. Удобно развалился, прикрывая глаза. Если Корни хочет мне что-то сказать, он скажет и так. Брат раздраженно закатил глаза и плюхнулся рядом. Зазвенели бокалы на винном столике. Янтарная жидкость наполнила его бокал.

Я приоткрыл один глаз, чтобы понаблюдать, как близнец нервно облизал губы и выдохнул морозный воздух. Часть обивки дивана превратилась в ледяное крошево.