Между детством и отрочеством - стр. 3
Но не проходит и десяти минут после выхода во двор, как мальчик с громкими рыданиями возвращается домой. (Его либо не приняли в игру, либо приняли, но у него не получилось так быстро бегать и бить по мячу, как у его сверстников, и в конечном счете его выгоняют из игры.) «Это плохая игра, я никогда не буду в нее играть, и мальчишки тоже злые и нехорошие. Сами меня попросят, но я с ними больше играть не буду», – говорит он сквозь слезы.
Однако на следующий день, а иногда даже и в этот же самый, ребенок вновь просится на улицу, искренне веря в то, что на этот раз все будет по-другому.
Вот какую характеристику психологии дошкольного возраста дает Л.С. Выготский, объясняя, что дошкольники непосредственны, что они не управляют своими эмоциями, что у них еще нет «обобщения переживания».
Однако, продолжает свой пример Л.С. Выготский, спустя некоторое время мать замечает, что ребенок больше не просится на улицу. На ее предложение пойти погулять ребенок отвечает, что он вообще не любит гулять и что ему гораздо интереснее и приятнее посидеть дома и почитать книгу или сделать что-то другое.
По словам Л.С. Выготского, этот ребенок прошел кризис семи лет. Он научился обобщать свои эмоции. У него, как писал ученик Л.С. Выготского, замечательный детский психолог А.В. Запорожец, возникли предвосхищающие эмоции.
Итак, младший школьник отличается от дошкольника (в этом, кстати, и есть суть проблемы психологической готовности детей к школьному обучению) тем, что он теряет непосредственность, что он научается предвидеть свои эмоции, и если эти эмоции носили отрицательный характер, как в случае с хромым мальчиком, то он научается намеренно и произвольно уходить от этих ситуаций.
Рассказывая о психологическом содержании кризиса семи лет, еще один известный детский психолог Д.Б. Эльконин ссылался на аналогичный пример. Отец научил шестилетнего сына играть в шашки. Однако их совместные игры всегда кончались одинаково: папа выигрывал, а ребенок проигрывал. При этом мальчик обижался и плакал, часто говоря, что больше никогда не будет играть в шашки, что папа жульничает и только поэтому выигрывает и т. п. Но на следующий вечер, встречая папу с работы, мальчик стоял в прихожей с шашками, уверяя, что теперь он обязательно выиграет, а если и проиграет, то расстраиваться не будет. Однако весь сценарий повторялся полностью.
Через некоторое время отец вдруг осознал, что ребенок перестал приставать к нему с игрой в шашки. Считая, что мальчик сильно травмирован, он предложил ему сыграть в шашки, пообещав, что на этот раз выиграет ребенок. Ответ мальчика ошеломил отца: «Нет, я лучше пойду и поиграю с соседским Вовкой. Он играет хуже меня».
Итак, вот еще один яркий пример того, что происходит с ребенком, когда он психологически становится младшим школьником. Во-первых, он начинает осознавать свои эмоции, во-вторых, он учится ими управлять, и, наконец, он приобретает способность избегать нежелательных для него ситуаций и, одновременно, продуцировать ситуации, которые имеют положительный характер (в данном случае – играть в шашки с соседским мальчиком).
Закономерно возникает вопрос: зачем все эти приобретения младшему школьнику? Что они дают ребенку в плане его психологической готовности к школьному обучению?