Между адом и раем - стр. 2
Аксеновы в этот вечер долго не спали. Все рассматривали несколько продолговатое резиновое изделие белого цвета, чем-то напоминавшее воздушный шар. Решили его опробовать. Жена с улыбкой на лице очень старательно натянула презерватив на маленький член мужа. Авдей с полузакрытыми глазами некоторое время наблюдал за женщиной, затем еле слышно произнес:
─ Маня, для всякой верности натяни еще один… ─ Слегка ударив рукой по тощей заднице нагой, лениво добавил. ─ Я все еще не доверяю этому шарику… А вдруг он лопнет? Опять к бабке Надежке?
Мария еле слышно хихикнула и с серьезным видом исполнила указание мужа. В эту ночь супруги были на вершине секса. Авдей трижды заканчивал половой акт. Преследовавший его доселе страх, что жена забеременет, отступил на задний план. Подобное удовольствие испытала и его партнерша. Она впервые после рождения сына дала волю своим чувствам и страстям. Она то и дело громко вскрикивала, когда пенис входил в ее влагалище. Сейчас ее нисколько не тревожило, что у Авдея член был не такой длинный и толстый, как у некоторых мужиков. Например, у тракториста Ивана Прохорова. Стриптиз она увидела во время празднования его тридцатилетия. Пьяный именинник под самый занавес торжества вышел нагим и стал благодарить гостей за их присутствие и подарки. Несмотря на пелену сивушного тумана, который господствовал в голове гостьи, член коренастого мужчины ее просто поразил. Он был не только большой, но и страшно кривой. Чем-то напоминал половой орган у жеребца Пегого, на котором Авдей пас коров в летнее время. «Испытатели» презерватива не заметили, как быстро пролетела ночь. Да и ночью это было трудно назвать. Они уходили на работу в четыре часа утра, приходили домой в десять часов вечера. Спать ложились далеко за полночь. Дел по дому хватало. Как хозяину, так и хозяйке большого крестьянского подворья.
До самого обеда Авдей пребывал в тяжелых раздумьях. Переживал о прошедшей ночи. Он все еще не верил, что презерватив выдержал его непомерную страсть. Он до появления резинки сдерживал себя. Перед эрекцией вынимал член из влагалища жены и «опорожнялся» в ее старые трусы, которые лежали под его подушкой. Свои не пачкал, да и женские трусы, в какой-то мере его возбуждали. Его «мучения» Мария замечала и ценила. Она нередко чмокала его в макушку, когда он заканчивал не туда, куда хотел. Только поэтому она смиренно шла к небольшой избушке повитухи, когда «пролетала». Полунина тяжело вздыхала и назначала курс лечения. Беременная слегка вздрагивала, когда в ее влагалище из большой прорезиновой груши выливалась теплая жидкость темного цвета. На этом лечение не заканчивалось. «Пострадавшая» ходила в баню последней. До иссупления парилась, затем садилась в металлическую ванну с горячей водой.
На пятом году замужества, несмотря на резинку, Мария забеременела. К повитухе не пошла, надеялась, что сама справится. Потом она страшно сожалела. Авдей, узнав об этом, сильно рассердился. После секса в бане, которым они всегда занимались по субботам, он сильно избил непутевую. Она не сопротивлялась, воспринимала как должное. Жилистый великан в этот вечер не на шутку взбеленился. Увидев кровь на губах жены, еще больше озверел. Он по-дикому закричал:
─ Ты, чудо назаровское, хочешь меня под монастырь подвести? Хочешь меня нищим из-за кучи детей сделать? ─ Ударив кулаком по голове женщины, с иссуплением продолжил. ─ Ты, Манька… Скажи мне, кто должен за твоей… следить? Ты или я? ─ Мария, едва удержавшись на ногах от увесистого кулака мужа, утвердительно кивнула головой и тихо произнесла. ─ Кончено, я… Только я в этом виновата…